— Да как ты смеешь?! — взвилась леди Розалин.

— Смею, — холодно отрезал князь и окатил сообщницу презрительным взглядом. — Смею и буду сметь. Вы, люди, так мелочны, мерзки и просто отвратительны, когда дело доходит до дележа власти, наследства и территорий. Для вас родственные узы крепки ровно до тех пор, пока не мешают. Яркий тому пример — князь Нежский. — Вампир удостоил уничижительного взгляда уже горца, временно притулившегося в углу с видом случайно зашедшего зеваки. Мужчина было вскинулся, но быстро опустил глаза в пол, не выдержав всеобщего внимания. — Убил всю свою семью ради княжеского венца. Не сам, конечно… Отступные в виде серебряного рудника в пользу одного очень сердобольного соседа, — новая клыкастая усмешка, — позволили ему клятвенно заверять своих подданных, что он чист, аки младенец. Правда упущение в виде сорванного контракта и сбежавших племянниц не позволяет ему спокойно спать по ночам… Но, впрочем, мы сейчас не об этом.

Герцогиня зло скрипнула зубами, всё сильнее злясь на задержку, но уже вампир чувствовал себя обязанным высказаться. Почему? Ну, мало ли… Может, устал держать в себе груз стольких тайн?

— Что же до моей любезности, которая совсем скоро будет оказана будущей императрице, то она стоит всего лишь должности первого советника, ста тысяч золотыx и нескольких крайне выгодных мне торговых соглашений. Согласитесь, достойная цена всего за четыре удара клинком. — С этими словами князь лехандро, до сей минуты виртуозно поигрывающий тростью, вынул из неё скрытое лезвие и поднял его на уровень своих глаз, словно решил оценить его остроту, прежде чем пустить в дело. — С кого начнём?

— Никогда не думала, что артефакт болтливости обладает настолько грандиозным эффектом, — раздался в тревожной тишине счастливый голос принцессы. Всего мгновение назад она лежала на кресле сломанной куклой, а сейчас уже чинно сидела и с преувеличенным усердием расправляла складочки на своём платье, при этом обращаясь ни к кому конкретно и ко всем сразу. — Вот скажите мне, почему было не использовать его раньше?

При этом тон Мелани с каждым произнесённым словом подозрительно менялся, как и цвет волос.

— Наверное потому, что официально его использование запрещено и пришлось поднять все свои связи и даже посотрудничать с контрабандистами, чтобы его достать, — проворчал император, небрежным жестом поправляя золотую пряжку на своём плече и с откровенным неодобрением поглядывая на метаморфозы, происходящие со старшей дочерью. — Меня сейчас другое интересует — почему личина сходит раньше времени?

— Понятия не имею, — девушка пожала плечами. — Но смею предположить: из-за стороннего магического воздействия. По дороге сюда Винсент осыпал меня каким-то порошком, да еще на руку какой-то жуткий браслет нацепил.

Мелани… Хотя уже совсем не темноволосая Мелани, а очень даже златовласая Аннэт выставила вперёд руку, предлагая вниманию присутствующих тонкое запястье с уродливым и открoвенно топорно сделанным браслетом, поблёскивающим мёртвым сиянием хладного железа.

— Да, наверное, где-то перемкнуло, — задумчиво согласился его величество и покосился на опешившего горца, не сводящего откровенно испуганного взгляда с «приболевшей» племяшки. — Впрочем, это уже неважно.

— Да что за чертовщина?! — взвизгнула герцогиня, уже сообразившая, что что-то пошло не так. По крайней мере принцесса — точно не принцесса. Вон как eхидно щерится белобрысая дрянь. — Алехандро. Убить! Убить их всех!

Вот только вампир не спешил испoлнять приказ взбеленившейся почти императрицы. Он напряженно всматривался во внезапно почерневшие глаза императора и явно решал для себя непростой вопрос: а стоило ли оно того вообще? Не продешевил ли он? Не ошибся ли в принципе, связавшись не с теми?

Леди Розалин, почуявшая, что весь план уже явственно трещит по швам, визгливым тоном раздавала приказы магам и лже-гвардейцам, требуя вырезать всю семью императора и сделать это не просто быстро, а сию секунду.

Заискрила магия на кончиках пальцев, зашуршала сталь клинков, вынимаемых из ножен, даже князь Нежский схватился за эфес кинжала, при этом почему-то занимая обороняющуюся позицию под насмешливым и одновременно смертельным взглядом «принцессы», но… На этом всё и закончилось. Рядом с каждым из приспешников леди Розалин в полный рост выросла почти осязаемая тень, одним своим видом вогнавшая людей и вампиров в ступор, к побледневшей герцогине шагнул сам император, чьи волосы были уже черны, как и глаза, а за князем вампиров пристально следил плавно поднявшийся на ноги ничуть не пьяный принц, толькo и ждущий шанса, чтобы показать своё мастерство воина.

Немая сцена длилась недолго, но многим из присутствующих показалась вечностью. На виске герцогини нервно забилась жилка, а под глазами залегли серые круги отчаяния. Поняла леди, кто стоял перед ней. Поняла и то, что шанса оправдаться не будет. Герцогиня была слишком умна, чтобы рассчитывать на снисхождение после всего, что прозвучало в этой комнате, поэтому взревела раненным зверем, рванула с груди ничем не примечательную брошь и, щедро окропляя её острые края кровью, затараторила нечто невразумительное.