— И всё-таки я считаю в вашем плане имеется как минимум два изъяна, — уже под утро всё настаивал на своём Ильгиз, не сводя с Джилл тревожного взгляда, хотя обращался к господину Фредерику.

— И я даже знаю, как их зовут, эти изъяны, — устало согласился с ним некромант, безуспешно пряча в ладони широкий зевок. — Но у нас нет времени, чтобы искать других ду… девушек. — Мужчина едва не проговорился и все присутствующие это поняли. Аннэт недовольно фыркнула, а Джилл понимающе вздохнула. Никто из них не обманывался красивой формулировкой окончательного плана. Только настоящие глупцы и безумцы могли решиться на такое. — Но я обещаю тебе одно — головой лягу, но не позволю случиться непоправимому. Веришь?

Ильгиз без напускного и никому не нужного подобострастия глянул прямо в покрасневшие глаза своего нанимателя и медленно кивнул.

— На этoму завещание считаю законченным, а план окончательно утверждённым, — Фредерик тяжело откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, тем самым отпуская всех присутствующих. — Собираемся для итогового получения инструкций за час до начала празднований. сейчас всем отдыхать, это приказ.

Ильгиз, коротко кивнув, вышел первым. Кузины поднялись с диванчика, где уже всерьёз раздумывали подремать, присели в вежливом реверансе и также направились к двери. Джилл уже ступила за порог, когда со стороны кресла всё тем же приказным тоном донеслось.

— Леди Аннэт, задержитесь на секуду.

Сёстры тревожно переглянулись, но удивляться вслух не стали, а Джилл и вовсе поспешила закрыть за собой дверь. Понимала, что блажить господин Фредерик в этот ответственный момент не будет и наверняка не обрадуется, если она вдруг решит подслушать. Иногда стоит уйти и позволить двум влюблённым решить мучающий их вопрос наедине. Почему она решила, что и некромант неравнодушен к Аннэт? Ну… Наверное, это была интуиция. А мoжет не один десяток задумчивых и откровенно сожалеющих взглядов Фредерика в стоpону Аннэт, которые она поймала за эту ночь. А может всё разом.

Аннэт же не знала, что и думать. Растерянно и немного хмуро смотрела на задержавшего её мужчину, хотя больше всего на свете желала подойти и стереть усталость с его лица. Разгладить хмурые морщины, обнять и пообещать, что… Да всё, что угодно! Лишь бы улыбнулся, лишь бы не оттолкнул.

Кто бы мог подумать, что однажды неприступная княжна Кроули будет мечтать о мужчине…

А он всё сидел с закрытыми глазами и даже кажется умудрился задремать. Но нет, стоило Аннэт неуверенно переступить с ноги на ногу, как господин редерик резко распахнул свои невозможно чёрные глаза и без труда поймал опасливый взгляд княжны. Складка на его лбу стала глубже, обеспокоеннoсти в глазах больше, а из приоткрытого рта с неожиданной для ннэт неуверенностью раздалось:

— Мне жаль, что всё складывается именно так, а не иначе. Случись всё по — другому, я бы никогда даже не подумал подвергнуть вашу жизнь опасности. Поверьте, мне самому претит это. Но я попросил вас задержаться не за этим. Те ваши слова о личном… — Некромант замолчал, княжна в растерянности сжала кулачки, уже не в силах выдержать напряжённость момента, но маг всё медлил. Словно не мог произнести то, что следовало. Словнo ему впервые не хватало сил.

И тогда княжна, запрещая себе слабость, вздёрнула подбородок.

— Молчите. Не надо унижать себя лживыми извинениями. Я всё понимаю, сердцу не прикажешь и таких дурочек, как я, у вас полный дворец. Простите, что заставила отвлечься от главной задачи всей вашей жизни. Мне и самой это претит. сли позволите, я пойду…

В глазах Аннэт скопились непрошенные слёзы, и она, глядя прямо, но в пустоту, молила мироздание о стойкости, обещая вдоволь нарыдаться после. Она вымочит и подушку, и покрывало, и даже шторам достанется, но лишь наедине с собой. Не здесь, ни за что!

— Не позволю, — вдруг раздраженно отрезал господин Фредерик и поднялся из-за стола. Приблизился к пораженной его чёрствостью ведьмачке и, заглянув глубоко в затуманенные слезами глаза девушки, с осуждением качнул головой.

И обнял.

Как долго они простояли сначала в обескураженом молчании, а затем и в недоверчивом, не знает никто. Но в конце концов Аннэт обмякла, уже не в силах сдерживать эмоции, и слёзы беззвучно окропили уже далеко не свежую рубашку некроманта. Почему княжна плакала, она уже и сама не могла объяснить. Слабость ли, усталость, накопившееся напряжение, обиды, разочарование, робкий лучик надежды? Кто знает… Иногда девушки плачут просто так.

И вдруг господин Фредерик, всё не размыкая своих крепких объятий, заговорил.

— Знаю, я не идеал. — Усталый и какoй-то обречённый вздох потревожил волосы на макушке княжны. — А моя работа и моё окружение — совсем не то, о чём мечтают юные и красивые, а самое главное — умные девушки вроде вас… Но обещайте мне не уезжать сразу, как только мы поймаем заговорщиков. Дайте мне шанс.

Аннэт пошатнулась. Наверное, упала бы в обмoрок — сознание уж точно у ведьмачки помутилось, но крепкие мужские руки не позволили свершиться непоправимому. В изумлении Аннэт подняла к Фредерику лицо. Сил, чтобы закидать этого непостижимого мужчину вопросами, у девушки уже не было, но хватило одного единственного взгляда, чтoбы все сомнения умчались прочь. Он был искренен! Настолько, что смутился под недоверчивым взглядом Аннэт. А уж когда Фредерик немного неловко, но со всей возможной нежностью заправил выбившуюся золотую прядку девушке за ухо, то смутилась уже она.