Затем я сжал сосок губами, и клянусь Богом, она закричала. От ударов моего языка ее руки задрожали, а когда я добавил покусывания, она не удержалась и упала на меня.

Ох, блядь, до чего же хорошо.

Я не мог сопротивляться влиянию, которое оказывало на меня ее тело. Может ли быть на свете более совершенный партнер для меня, чем Дженсен МакКензи? Казалось, что каждая реакция ее тела специально запрограммирована усиливать мое возбуждение. Пульс стучал как басы на дискотеке и, казалось, если я хотя бы не расстегну молнию на брюках, то повреждений не избежать.

Но Джен должна сама принять решение освободить Вилли 25 , иначе между нами ничего не произойдет. Я перекатился, подминая ее под себя, и начал кампанию по доведению Джен до безумия. Потирая ее соски между пальцами, я постоянно увеличивал нажатие, изучая, что ей нравится, сколько она может вытерпеть. Когда она начала двигать бедрами, я втянул один из этих маленьких розовых комочков в рот, посасывая и покусывая, пока она не начала задыхаться.

Несмотря на все мои усилия, Дженсен сохранила достаточно здравомыслия, чтобы вывести меня из себя. Запустив одну руку в мои волосы, она сильно потянула, причиняя мне сладкую боль, а другой рукой играла с моей ширинкой, поглаживая и сжимая. Я рычал, она стонала, и сейчас был подходящий момент, чтобы сбросить остатки одежды.

Не переставая посасывать ее сосок, я скользнул одной рукой вниз и сжал местечко у нее между ног. Ее бедра терлись об матрас, сильнее прижимаясь к моей ладони. Она не протестовала, пока я расстегивал пуговицы на ее джинсах, и, скользнув пальцами в ее трусики, обнаружил, что она невероятно влажная.

Ее бедра прижимались к моей руке снова и снова, и я дразнил ее вход, чуть отступая и стараясь не увлекаться. Она протестующе всхлипнула, и хотя я знал, чего она хочет, мы собирались пересечь черту невозврата, и мне нужно было ее разрешение, чтобы продолжать.

Я оставил дорожку поцелуев на ее шее, и, приподнявшись на руках, взглянул ей в лицо.

— Джен?

Прерывисто дыша, она посмотрела на меня затуманенным взглядом.

— Господи, Так, просто сними их. Сними все, пока я тут не умерла.

Ну, как скажешь.

Я приподнялся и стянул с нее джинсы вместе с трусиками, вознося безмолвную молитву тем, кто придумал стрейчевую ткань и так облегчил мою работу.

Я остановился, не от желания подразнить ее, а потому что наслаждался видом каждого изгиба ее тела.

От взгляда на нее, у меня перехватывало дыхание.

Джен скрестила ноги, затем руки, словно не зная, что делать дальше.

Это заставило меня улыбнуться. Моя злющая, нетерпеливая девчонка.

— В чем-то нуждаешься, Джен? — я хотел только подразнить, но мой голос прозвучал на несколько тонов ниже, чем обычно, и я задался вопросом, кто тут кого мучает.

Она ухмыльнулась и медленно огладила себя руками по груди и животу.

— Полагаю, я и сама смогу о себе позаботиться.

Я остановил ее руки, прежде чем они опустились еще ниже.

— Ты. Не. Посмеешь.

Я ждал недели, пока мы не оказались здесь, и если она кончит на моих глазах, я должен быть тому причиной.

— Если отпущу, ты будешь послушной девочкой?

Она кивнула, хрипло прошептав:

— Обещаю.

— Нет, ты не просто хороша , — пробормотал я, опуская лицо ближе к ее аккуратно подстриженным завиткам. — Я уверен, ты прекрасна на вкус.

И одного касания мне было достаточно, чтобы почувствовать насколько она вкусная.

Я выводил языком на ее клиторе буквы своего имени, и уже на полпути она задрожала и затряслась подо мной. Я отпустил ее руки, чтобы сжать ее бедра, и она вцепилась пальцами мне в волосы, скручивая и вытягивая, причиняя мне восхитительную смесь боли и удовольствия. Мне не нужно было слышать ее умоляющие крики, чтобы знать, она почти готова кончить, и черт , мне необходимо было сделать это с ней.

Я нырнул языком глубже, и со стоном, который прозвучал как мольба к Богу, она вжалась попкой в кровать и потянула меня за волосы, как будто хотела вырвать их. Она могла оставить меня лысым, но мне было все равно. Я не остановлюсь, пока она не начнет умолять.

Она умоляюще прошептала мое имя, и этого было достаточно, хотя я не ушел далеко, переключившись на зацеловывание внутренней стороны ее бедер. Каждое прикосновение моих губ вызывало ее вздох, и наконец я сжалился и пополз обратно вверх.

Она прерывисто дышала, и ее глаза были прикрыты. Все еще держа меня за волосы, она притянула мое лицо ближе и впилась мне в губы таким поцелуем, от которого я забыл, как дышать.

Наконец оторвавшись, она прошептала напротив моих губ:

— Теперь твоя очередь.