— Да он сам потерялся. И никакой он не суженый, с сужеными у нас проблемы. А почему сюда — не знаю, обещали, что во дворец…

— Ну, всё это дело поправимое. Тут добрых молодцев как грязи, вмиг подходящего встретишь, до дворца дойти не успеешь. Только идти тебе далековато — сначала вот по этой тропинке, там прямо за холмом трактир стоит, у хозяина и спросишь, как до города добраться. Хотя можно и не спрашивать — за трактиром из жёлтого кирпича дорога как раз начинается, прямо до столицы ведёт. А там, как и обещано, для туристов во дворце специальные покои отведены. Проводника найдёшь, Иван-царевичу тебя представят, напоят-накормят, спать уложат. Извини, довезти не смогу, не в той форме.

— Ну, уж нет. Одна я не пойду, и тебя здесь не брошу. Сейчас я тебе лапу перевяжу и вместе отправимся. Давай, ложись. И кусаться не вздумай. Вот, лучше колбаски съешь.

Серый с сомнением взял в пасть кусок колбасы из упаковки и послушно лег на бок, вытянув переднюю лапу с длинным порезом, при этом колбасу он умудрился незаметно выплюнуть. Василиса довольно споро промыла ему рану минералкой и забинтовала. Волк неуверенно встал, потоптался на месте и, буркнув, что, мол, сойдёт, неторопливо потрусил вперёд. Девушка бодро пошла за ним, через каждые пару шагов притормаживая, чтобы ухватить пару-тройку земляничин.

После очередного поворота тропинки она вдруг остановилась и расстроенно воскликнула:

— Как же я забыла! Ведь можно гида вызвать, и он всё устроит.

Она вытащила из-за выреза майки жёлудь, потёрла, поднесла поближе к лицу, и громко сказала:

— Гид!

Ничего не произошло. Попытки вызвать не гида, а проводника, «Сказку-тур», Анатоля и Гришу тоже ни к чему не привели. Василиса посмотрела на ехидно ухмыляющегося волка и вдруг поняла, насколько по-идиотски выглядит, разговаривая с жёлудем. Покраснев, она хотела его сорвать с шеи и выбросить, но Серый остановил:

— Успокойся. Говорилки, тем более, такие, для туристов, только в столицах работают, ну, и кое-где на дорогах. До трактира доберёмся, там ещё раз попробуешь. Или у трактирщика яблочко попросишь, по нему с кем нужно и свяжешься.

Василиса немного успокоилась:

— Яблочко — это которое по тарелочке катается и показывает?

— Оно самое. И работает нормально, не то что эти финтифлюшки одноразовые.

— А до трактира далеко?

— Да не очень. Сейчас перелесочек пройдём, поле, через лес наискосок, а там и рукой подать.

До перелеска дошли быстро, Василиса даже не успела придумать, о чём бы волка поспрашивать. Вернее, придумать успела, но вопросов было так много, что она просто не могла решить, с какого начать.

Редкие берёзки защитили от полуденного зноя, и путники немного снизили темп, отдыхая от жары. Если бы шли быстрее — Василиса точно пропустила бы тихое, жалобное мявканье из-за придорожного куста. Но услышала, насторожилась, прислушалась. Трагичное «мяу» повторилось, уже чуть громче.

Кошек она обожала, поэтому без раздумий ломанулась через ветки — кто там маленького обижает? Ушедший вперёд волк среагировал не сразу, поэтому, когда он одним махом пролетел через оставленный девицей пролом в кустах, было уже поздно. Василиса вытащила из уютной ямки между корнями дуба крошечного котёнка и тискала его, пытаясь одновременно всунуть ему в раззявленный розовый ротик очередной кусок колбасы.

Котёнок отбивался, отплёвывался, и даже слегка прикусил Василису за палец, но она даже внимания не обратила. Котёнок замолк, виновато облизал сначала ранку на пальце, потом Василисины нос и губы. Девушка со смехом отбилась, чмокнула малыша в розовый носик, подула в пушистую шерстку на загривке:

— Ты ж мой маленький, ты ж мой хороший, потерялся, да? Маму твою мы обязательно найдём. А я тебя одного не брошу, не бойся. Сейчас в город пойдём, там Иван Царевич…

Не успел волк вмешаться, как из-за ствола дуба выметнулась гигантская пума и припала к земле, вздыбив шерсть по хребту и яростно молотя хвостом. Волк прыгнул вперёд, оттеснив Василису, и бросил через плечо:

— Котёнка на место положи!

Он встал перед пумой, став даже, кажется, выше ростом, и ласково, успокаивающе заворчал.

Пума в ответ истерично взвизгнула, и попыталась волка обойти. Но он переместился, опять загородив Василису, которая так и застыла с котёнком в руках. Пума попыталась повторить манёвр, но волк был быстрее. Наконец она немного успокоилась, села и разразилась длинным шипящим монологом. Волк успокоительно кивал, одновременно пытаясь задней лапой подать Василисе какие-то знаки.

Девушка наконец-то вышла из ступора и положила котёнка обратно в ямку. Тот сразу успокоился, немного повозился, потом встал и поковылял к матери на расползающихся лапках. Пару раз падал, но мужественно вставал и продолжал путь. Дошёл, уселся на хвостишко, и вопросительно мяукнул. В ответ получил не очень сильный, аккуратный удар массивной лапой, и откатился чуть ли не к началу своего маршрута.

Василиса едва не бросилась на помощь, но в этот раз волк успел: заступил дорогу и сильно толкнул девушку плечом. Пума тем временем подошла к детёнышу, облизала его, морщась от отвращения, повернулась к Василисе и отчётливо произнесла: