Миллстоун приоткрыл окно и осторожно закурил. Доктор Ромм, конечно, учует запах, но простит. Ему жутко не хотелось идти вниз, да и вообще выходить из закрытой палаты — отголоски ужаса ещё звучали в мозгу. Единственный положительный аспект, который он нашёл в этом происшествии, состоял в том, что раз сейчас пришли только к нему — он был их целью, и они, по крайней мере, временно, оставят в покое Шейлу.

Выбросив сигарету и закрыв окно, Миллстоун лёг в кровать. Таблетка оказывала своё действие, и вскоре он погрузился в сон. Утро же, войдя в свои права, окончательно развеяло ночные кошмары.

Он не сказал мисс Лейн о произошедшем, но не мог не думать о том, как разобраться в сложившейся ситуации. Сложнее всего было из-за того, что он подсознательно воспринимал гриммов, как вампиров, с которыми можно говорить, но сейчас всё отчётливее понимал — разговоров не будет. Ему были непонятны их мотивы. Убить? Они могли сделать это уже множество раз. Хотя бы прошлой ночью. Учитывая их способности, пробраться в больницу не составило бы труда, а что касается дальнейшего расследования, то вряд ли оно их хоть как-то пугало. Опять же, благодаря их возможностям они могли бы просто скрыться, и никто ничего бы не нашёл.

Если не убить, то что? Просто запугать? Но чего ради? Они же не выдвигают никаких требований, не стараются как-то навредить, за исключением наведения ужаса. Что им нужно?

Шейла застала его курящим в парке. Она была одна. Сев рядом, она тут же его обняла.

— О чём ты думаешь?

— О наших дальнейших делах, — ответил Джон, улыбнувшись.

— Ты хорошо спал? Как будто не выспался.

— В целом неплохо. Но хотелось бы больше. Вообще не припомню, когда мне хотелось столько спать.

— Здесь есть тихий час. Ты поспишь. Как рана? Не болит?

— Нет. Если бы я мог как-то доказать это госпоже Ромм, уже бы к вечеру обнимался со Спайером.

— О, — мечтательно протянула Шейла, — Спайер. Ты, кстати, никогда не показывал, как он заводится.

— Не думаю, что это такой уж интересный процесс, но если тебе интересно, то мы можем сделать это вместе, а потом сразу прохватить по проспекту.

— Как в старые времена.

— Да.

— Так что вообще сказала госпожа Ромм?

— Что отпустит меня через два дня, если ничего не изменится. Придётся ждать.

— Не так страшно, — Шейла оперлась на его плечо и улыбнулась.

— А ты хорошо спала сегодня?

— Да, очень, — она улыбнулась, — одна дамочка очень заботится обо мне. Правда, сегодня она отбывает в Роквиль, но я как-нибудь справлюсь.

— Ты умница, — улыбнулся Джон, а сам подумал, что будет переживать, потому что этой ночью гриммы могут явиться и к ней.

К счастью, его опасения не оправдались. И на следующий день, и после Шейла не сказала ему о происшествиях. Он не решался спросить её прямо, но считал, что если бы что-то произошло, она бы поделилась с ним. К самому ему гриммы тоже не являлись, но он всё равно ощущал их где-то рядом. Ощущение это не проходило, хоть он и пытался списать его на свои предрассудки и излишнюю впечатлительность. Не то чтобы он ничего не боялся вообще, но этот искусственный страх, пронимающий до костей, кого угодно собьёт с толку.

На третий день, когда доктор Ромм уже обещала его отпустить ближе к вечеру, Шейла принесла ему конверт.

— Что там? — спросил Джон, принимая.

— Я не смотрела. Дайана сказала, что это телеграмма на твоё имя.

— Нужно было посмотреть.

Миллстоун при Шейле вскрыл конверт и достал оттуда небольшой листочек, с несколькими словами.

— Девчонка всё вспомнила, приезжай. Долли, — прочитала вслух Шейла.

— Ох, чёрт, — улыбнулся Миллстоун.

— Это то, о чём я думаю? — спросила Шейла.

— Да. Если бы это была любая ерунда, она бы не написала мне, это уж точно. Чёрт, чёрт, чёрт!

Это был всё тот же прежний Миллстоун, внезапно ощутивший прилив сил и желания деятельности, однако пока ещё он был заточён в больничных коридорах, отчего ему было очень некомфортно.

— И что мы будем делать? — спросила Шейла.

— Ехать в Рату и узнавать конкретно.

— Но мы же хотели…

— Мы не меняем своих планов, нам просто нужно закончить это дело, и всё. Раз уж мы его начали. Ты хотела бы, чтобы за нами тянулся такой длинный хвост, как неизвестно откуда взявшаяся девчонка?

— Джонни, — мисс Лейн немного огорчилась.

— Шейла, — сказал он, взяв её за плечи, — посмотри на меня. Мы потеряли гахнура и кучу всего. У нас в руках золотая жила, которая точно наша, потому что мы первые получили информацию. Неужели ты хотела бы сама лично отдать её целиком в стратегический или, что ещё хуже, какому-нибудь местному отделу?

— Но это ведь будет недолго?

— Нет. Мы узнаем, что она знает, выслушаем, а там решим, что делать.

— А если за ней тянется хвост? Ты же не сможешь это передать. Ты захочешь сделать всё сам.