Она вдруг замолчала – видно, ей стало очень больно. Лундес прикрыла глаза. Она сама едва не потеряла сознание, так была слаба, и знала, что не может помочь этой женщине. Но смотреть, как она умирает, было уж слишком тяжело. Благодаря магии Керол хотя бы умирала медленно и не так уж болезненно.

– Лундес, – шепотом позвала Керол.

– Да?

– Побудешь Керол вместо меня. Уверена, это тебе предстоит стать великой.

Лундес молчала. Она уже почти провалилась в пустоту.

– Лундес?

– Да?

– Обязательно навести старого герцога и его семью. Они слышали, что ты вроде бы жива, и очень хотели с тобой познакомиться.

Лундес не ответила, у нее больше не осталось сил, она просто обмякла в кресле, провалившись в черную бездну. Последнее, о чем она с горечью подумала, – это о том, что, когда придет в себя, Керол уже не будет в живых.

Заснеженные пустоши. Двести лет спустя

– Защищайся! – Карнелий взмахнул обломком какого-то железного прута.

Дагерти едва успел обернуться и уклониться от удара.

– Все еще хочешь сражаться? – удивился наместник, посмотрев на барона. Тот замер. – Заметь, я не жажду, но раз ты настаиваешь…

После этих слов в глазах его проявилась искра. Дагерти прошипел и с разбега кинулся на барона, сбил его с ног и выбил прут. Карнелий рухнул в глубокий снег, затем вцепился рукой в волосы наместника и дернул их в сторону. Дагерти сжал горло Карнелия, тот попытался вырваться, когда почувствовал, что задыхается. С трудом дотянувшись до торчавшей из снега железной палки, он с особой яростью огрел ею наместника. Тот издал болезненный и гневный стон, в глазах его потемнело, но сил вырвать прут у барона хватило. Лишившись оружия, Карнелий быстро откатился. Снег вокруг ямы, в которой они боролись, стал осыпаться. Обоих накрыло белым покровом. Карнелия трясло от холода и слабости. Впрочем, Дагерти выглядел не лучше. К тому же наместник, как и обещал, не использовал магию. Зато в обычном бою Карнелий ничуть не уступал ему. Без магии Дагерти казался Карнелию слабым. Всего лишь жалкой букашкой, которая ответит за всех наместников, за гибель графства и его друзей. И все же сразить разгневанного непоколебимца было не так уж и просто. Железный прут сверкнул во влажном, холодном воздухе и ударил барона в бок. Тот стиснул зубы. Дикая боль, но проходящая. Противники вновь сцепились, и было сложно понять, у кого оказался прут в итоге. Они вырывали его, попутно душили друг друга, падали в сугроб.

В какой-то момент Карнелий поднялся на ноги и попытался справиться с болью. Тяжело дыша, он согнулся пополам и сморщился. Ну а Дагерти, вместо того чтобы воспользоваться слабостью противника, тоже встал, отошел в сторону и стал озираться по сторонам.

– Почему не нападаешь? – сквозь зубы процедил Карнелий.

– Не одному тебе больно, – заметил Дагерти.

– У тебя же магия тайны. Такая сила не может лечить?

– Глупо с моей стороны разубеждать тебя, что эта сила может все, – с этими словами Дагерти продолжил изучать окружающую обстановку.

Карнелия настолько удивило поведение наместника, что он с трудом огляделся по сторонам и спросил:

– В какую глушь ты нас переместил?

И тут Дагерти рассмеялся. Хрипло и с кровью на губах и бороде, но искренне.

– Самое время спросить, да? Мог бы с этого начать, а не с железной палки. Надо спуститься в тоннели. Тут слишком ветрено. Внизу поговорим.

Карнелий не стал спорить. Продолжать бой он уже не мог, да и глупо было отказываться от информации, раз уж наместник великодушно согласился ее предоставить. Дагерти опустился на колени возле люка, из которого они недавно выбрались, и посмотрел в темный тоннель. Прежде чем прыгать, он закрыл глаза и немного выждал. Со стороны ничего особенного с ним не происходило, но на самом деле он впервые за долгое время позволил своей искре подлечить его. В тоннели он спрыгнул уже заметно обновленным. Карнелий тоже приблизился к люку и лежавшей рядом решетке, после чего глянул вниз.

– Я смотрю, тебе уже не больно. Значит, все же может твоя магия лечить.

– Есть у меня кое-что другое, что лечит.

Карнелий потратил куда больше времени, чтобы спуститься. А когда спрыгнул, то взвыл от боли и скорчился у ног Дагерти. Барон не хотел выглядеть побежденным, но ничего не мог с собой поделать. Унизительно было лежать у ног врага, но еще хуже Карнелий ощутил себя, когда этот самый враг коснулся его ран и подлечил их. Боль ушла, и теперь Карнелий поднял удивленные глаза на Дагерти:

– Скажи, ты демон?

Дагерти отрицательно покачал головой.

– Не демон. Подумай сам. Будь я демоном, стал бы лечить тебя? После аданея мало кто церемонится с врагами. Аданей портит души. Впрочем, что ты можешь знать об этом?

– Если не демон, то кто? И почему так предан Фавластасу? Вроде ты не глупец. И если корабли действительно твое изобретение, то ты гений. Тогда почему не берешь инициативу в свои руки, если Фавластас вынужден зависеть от твоих изобретений?

Дагерти не спешил с ответом. Он обдумывал, в какую правду стоило посвящать Карнелия и стоило ли вообще. Но так уж получилось, что барон стал частью его первого путешествия во времени. Разумно было объясниться и действовать сообща.

– Ты представился как Нериан Карнелий, – начал Дагерти. – Значит, воевал за Фредрика Гауса и считал его другом. Сражаться ты умеешь, но почему тогда отдавал инициативу в руки верховного стража, хотя сам стражем не был?

– Фредрик был магом, я – нет.

– Вот и Фавластас сильнее меня. Я ответил на твой вопрос?

– Но твои изобретения! – не сдавался барон. – Они действительно твои? Ты сам их придумал?

Может, Карнелий не так уж и плох, подумалось в тот миг Дагерти. Наместник уважал тех, кто умел ценить талант и изобретения.