– Как Мария Васильевна я себе ничегошеньки не позволяю, - заверила я самодержца, трепетно держа в левой руке «главное достояние» тридесятого царства. – А вот как девка, забывшая свое место, приживалка, возомнившая о себе, скудным своим умишком, я позволяю себе АБСОЛЮТНО ВСЕ!!!

И в доказательство своих слов я правой рукой разорвала себе ворот на прикрывающей меня рубахе, оголила одно плечико и посильнее сжала левую руку. Государь, как в сказках рассказывают, взвыл нечеловеческим голосом и решил мириться.

– Мария Васильевна, мы друг друга неправильно поняли, - тоненьким голосом запричитал диктатор.

– А что я могла не правильно понять, когда ты через красавиц своих престарелых, а теперь еще и мужиками озабоченных, ко мне старшего стрельца подослал для действий развратных? Хотя за представление отдельное спасибо. Нам с бабулями понравилось!

– То, что тещи мои теперь в мужиках как свиньи в желудях копаются, так в том твоя вина! – пытался перевезти разговор на другую тему горемычный пискун.

– А теперь по теме стрельца Тихона раскрывай свои мысли каверзные, - угрожающе приподняв брови, блуждала своим взглядом по царскому телу.

– Виноват, мой грех, думал может тебе приглянется, - как то подозрительно медленно проговорил Ждан.

– А чего тогда Любомиру ценные указания относительно меня раздавал? – продолжала я допрос так сказать с пристрастием, проводя по царской груди коготочками правой руки.

Государь прерывисто задышал, вновь обнимая меня горячили руками.

– Да Яга сказала, что он тебе больше приглянулся, ну я и решил ускорить события, - признавался во всех своих прегрешениях супостат, нежно поглаживая меня на спине. – А что ты такая смелая стала? Даже меня перестала бояться! – явно делая намек моей левой руке.

– Так ты, царь-батюшка, навел меня на некоторые мысли. Хочу с тобой ими поделиться, - тихонечко шептала я разулыбавшемуся гаранту стабильности.

– Поделись, Машенька, а я с удовольствием послушаю, - вновь добравшийся до моей попы своими большими руками, шептал мне в ответ довольный царь, - что ж такую красоту и не послушать, - явно обращаясь к моей пятой точке опоры, бормотал царственный наглец.

– Зачем я буду распыляться на обыкновенного, хоть и старшего, но стрельца? Кем я буду стрельчихай?

Царь добродушно хохотнул: - Нет, ты будешь старшей стрельчихой!

– Вот и я о том же! А если выберу конника, хоть и старшего, то буду конницей?

Тут государь совсем развеселился: - Нет, Старшей конницей?

– А ты твое царское величество будешь приказы моему мужу, а за одно и мне отдавать, -грустно подытожила я.

– Я замужним бабам приказы отдавать не могу, - отнекивался супостат.

– Значит, свои приказы ты будешь передавать через моего мужа, - поправила себя я.

– Мудрые бабы – большая редкость в царстве нашем. Оставайся, а я тебя не обижу. Стрелец с конником тебе в мужья не годны, выбери другого, ты только пальчиком укажи, тут же свадебку сыграем, - радостно сияя глазами заверил меня самодержец, не забывая массировать мой нижние почти девяноста.

Я остановила блуждание правой руки по царственной груди и постучала по ней указательным пальцем.

– Что ж государь, я выбрала, - и так же радостно сияя глазами, рассмеялась.

Тут глаза царя округлились, видимо мужик не ожидал от меня такой наглости.

– Ты что ж девка, место свое забыла?.. – вновь начал орать супостат, повторяясь в тексте.

Я капризно шлёпнула диктатора по голой груди правой ладошкой и надула губу. От действия моей ладошки у венценосного опять перехватило дыхание, а глаза покрылись поволокой.

– Как обещания давать, так ты горазд, а как их выполнять, так опять обходные пути ищешь! – строила я из себя блондинку.
– Ты же сам сказал, покажи пальчиком на любого, и сразу свадебку сыграем. Вот и давай играть нашу с тобой свадебку.

У царя начал дергаться левый глаз, даже поволока не помогала расслабиться. Царский мозг напряженно работал, но кровотоки, перекрытые моей левой рукой на определенном чувствительном узле, явно вносили сбои в его работу.

– Машенька, да я же старый, у меня уже трое сыновей, - невнятно блеял государь.

– Наговариваешь ты на себя, - вновь прижимаясь к нему всем телом ворковала я на царское ушко, - Царицей быть хочу, а Ванюша мой будет царевичем. Желаю жить в палатах царских, с золота есть, да серебра пить, в порче ходить.