Как только Энди идёт к кассе и ставит корзину на прилавок, плечи администратора падают. Он ухмыляется широкой улыбкой, расплачивается, берет пакет и идёт в пикап. Он садится в машину и подмигивает мне, положив пакет назад. Какое-то время он смотрит на меня с ухмылкой.

– Что?

– Я всё время чувствовал, что ты смотришь.

– Я не смотрела!

Он так раздражающе уверен в себе. Но у него есть на это причины. Он постоянно оборачивался, куда бы мы не пошли.

– Да, смотрела.

– Ты такой негодник!

– Мужчины не негодники, Кристина, – ухмыляется он и качает головой в наигранном разочаровании.

Я скрещиваю руки на груди и пытаюсь как можно более убедительно смотреть на него.

– Посмотрите-ка, ты защищаешь странности, потому что ты негодяй! Дерзкий негодяй.

– Неисправимая, – дразнит он.

– Возможно, я не была бы такой, если бы ты не был таким скрытным.

– Хорошо. Я вижу, ты не успокоишься, пока я не объясню, почему так счастлив и у тебя нет причин так себя вести.

Он тянется на заднее сиденье и достаёт пакет. До того, как я могу посмотреть в него, он притягивает меня к себе, встречая мои губы своими, и это сносит мне крышу. Он наклоняет голову, и я наклоняюсь ближе, проклиная консоль между нами. Его язык скользит по моему. Я кусаю его нижнюю губу, и он рычит, зажигая во мне огонь. Мы сидим в центре парковки аптеки, скрываясь как подростки, и мне всё равно. Надеюсь, эта стерва смотрит на нас и уже позеленела от зависти. Я вдруг становлюсь как шестнадцатилетка. Мы разъединяется, чтобы вдохнуть воздуха, и он улыбается, закусывая нижнюю губу. Люблю, когда он так делает.

Это так влюбляет, так сексуально и так по «Энди».

– Мои глаза смотрят только на тебя, Кристина. Не на ту девушку в аптеке. Не на мам из школы ребят. Не на девушку в магазине, когда мы выбирали мальчикам джинсы. Только на тебя. У тебя нет причин беспокоиться. Нет причин ревновать. Никогда не забывай этого, ладно?

Я вся размякла и едва отвечаю.

– Да.

Как только я снова оказываюсь на своём сидении, то смотрю в пакет, который всё ещё на моих коленях.

– Ты что-то купил для меня?

– Да. Ну, это для нас обоих. И ребят тоже. Загляни.

Я раскрываю пакет и заглядываю внутрь, чувствую, как жар струится внутри меня. Я смотрю даже не моргая. Даже не притрагиваясь к содержимому. Рука Энди ложится на моё бедро и слегка сжимает. Мои глаза медленно поднимаются от пакета на его лицо. Я ожидаю увидеть всё, что угодно, но не эту широкую улыбку.

– Ты не догадывалась? – говорит он мягким, успокаивающим голосом.

– Мне кажется, лучший вопрос, как ты догадался?

– Кристина. Я мужчина, а не идиот. Я кое-что понимаю насчёт женского тела.

– Но... что, если… это просто сбой?

– Что, если это действительно так?

– О Боже, Энди! Что, если я?..

– Скажи это слово, Кристина. Я обдумывал это весь прошлый месяц и должен сказать, сначала я едва не описал себя, но сейчас…

– Что сейчас?

– Чувствую себя потрясающе, обдумывая всё это.

– Чёрт. Я такая дура. Вот, для чего нужно половое воспитание. Женщины живут в замешательстве! Мои циклы никогда не бывают нормальными. Никогда. Чееерт. Когда на стрессе, у меня никогда нет месячных.

– Мы не были достаточно осторожны. Моя вина. Нужно было спросить. Мы обсуждали, что оба сдавали анализы, но были достаточно безответственными насчёт предохранения.

– Полагаю, в ближайшее время нас не попросят проводить половое воспитание, да?

– Да. Вероятно. Но я не какой-то испугавшийся подросток. Возможно, это неожиданно, но не могу не сказать, что это невероятный подарок.

Я смотрю на него какое-то время, понимая, что он говорит от всего сердца.

– Энди, мы не можем... Не можем.

Он кладёт свою руку на мою, и я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него.

– Мы можем. И мы сделаем это.

Не понимаю, как он может быть таким спокойным. Вероятно, потому что он умнее меня, раз понял, что я могу быть беременна. Я даже не думала об этом слове.

– Что подумает Бри? А мальчики?

– Они поймут, что мы любим друг друга, а доказательством этому будет она.

– Она?

– Конечно.

– Ты уверен насчёт этого? И думаешь, всё в порядке?