– Хотела бы я увидеть лес, – мечтательно протянула Югита. – В Хуне, куда ни взгляни, всюду горизонт увидишь .

Принцесса поплавала ещё немного. Берк, почистив коня, вывел его на берег. Намокшие штаны облепили крепкие ноги наёмника, обнажённый торс бугрился мышцами.

– Пора домой, Ваше Высочество, – подал голос Кадир.

Принцесса с неохотой вышла на берег.

– Познакомьтесь, – сказала она. – Это – мой брат Кадир, друг с самого детства.

Берк пожал протянутую для приветствия руку.

Небо сияло пронзительной голубизной. Облака двигались, словно чудесные белоснежные кони. Всадники лёгкой рысцой скакали по степи. Берк всмотрелся в даль.

– Впереди кто-то есть, – сказал он.

– Давайте объедем это место, – ответил Кадир, дёргая повод. – Это может быть разбойник или маг.

– Нет, так нельзя, – заволновалась Югита. – Вдруг там кому-то нужна помощь?

– Не волки же мы, – согласился Берк.

Всадники подскакали к лежащему на земле человеку. Грязная накидка скрывала его тело. Рядом, понурив голову, стоял осёл. Вдруг накидка зашевелилась, неизвестный откинул ткань и вскочил. Это был низкорослый бородатый старик с растрёпанными волосами.

– Замрите, несчастные, – завопил он. – "И приведу людей в замешательство, и поклонятся мне жестоковыйные!"

Троица с недоумением смотрела на старика, а он с завыванием увещевал путников пасть на колени, иначе небесный гнев размозжит их упрямые головы. Прорицатель отступил на шаг, устремив в небо высохшую руку в надежде, что между пальцами полыхнёт молния.

– Эй, дедуль, – наёмник прикоснулся к плечу старика, – ты того? – Берк покрутил пальцем у виска. – Мы тебе плохого не делали.

– Пади на колени, неверный! – взвизгнул дед. – Да падёт огонь на твою голову.

– Ну, как хочешь! – Берк ударил оратора в ухо. Тот отлетел на несколько шагов.

– Не ушибся? – поинтересовался загорец, помогая старику встать.

Дед кряхтел. Ухо горело так, что не дотронешься. Кадир с Югитой выходили из оцепенения.

– А он ничего, понятливый, – обратился к ним наёмник. – Главное – найти подход к каждому, и вас поймут с полуслова. Я бы даже сказал, с полпинка.

– Берк, зачем вы так? – вымолвила принцесса.

– Его никто не трогал. Наоборот – хотели помочь, – объяснил загорец.

– Всё-таки пожилой человек…

– Ничего, потерпит. Слушай, пожилой человек, – Берк повернулся к старику, – для чего нам становиться на колени?

Дед шмыгнул носом, по его щекам покатились слёзы.

– Что случилось, дедуль? – потеребил его загорец. – Ещё ничего не произошло!

– Если это маг, – вмешался Кадир, – то он может наслать порчу и неприятности.

– Мы же лаской, правда? – спросил наёмник перепуганного деда.

– Вот, опять ничего не получилось! – продолжал хныкать старик. – Меня зовут Мавурали. С детства мне не везло. Ребята дрались, а я не мог ударить человека. Тогда не мог и сейчас не могу. Если ты не бьёшь, то бьют тебя. За маленький рост меня дразнили обмылком, друзей не было. И вот однажды в селение приехал цирк. На площади раскинули потёртые ковры. Артистам хлопали и бросали монеты. А потом из-за занавеса вышел самый настоящий факир.

Что он делал, вы бы видели! Глотал огонь, доставал платки из пустых ладоней! Я был очарован и подумал: вот искусство, за которое меня будут уважать! В сумерках я проник в вагончик факира. Фокусник был без грима и яркого костюма, держался просто. Я спросил, где он научился своему мастерству. Факир рассказал, что искусству чудес обучают в Уль-Ракабе.

Я долго колебался. Только на пороге старости понял, что если не отправлюсь в Уль-Ракаб сейчас, то не стану факиром никогда. Факиры школы уже набрали учеников, а магам как раз был нужен один: в Уль-Ракабе обучают не только факиров, но и колдунов. Подумав, я решил не возвращаться домой: какой-никакой, а маг из меня выйдет.

И вот иду из Уль-Ракаба. Дай, думаю, попробую, чему научился за столько лет.

Мавурали вздохнул и прикоснулся к горевшему уху.

– И куда сейчас? – участливо спросил Берк.

– Один человек рассказал мне про Загорье – удивительный край за Невидимым Пределом, – ответил волшебник, махнув рукой к восходу солнца. – Армии завоевателей оттуда не возвращаются. Всё, что у них может сломаться, ломается. Но если иноземцы приходят с миром, то судьба хранит их, как хранит самих загорцев. А ещё человек сказал мне, что тому, кто не разуверился в дружбе и любви, обязательно надо там побывать. И загорские пословицы говорил.

Мавурали сосредоточился.

– Вот вспомнил, – хлопнул он себя по лбу. – Он сказал, что Загорье – это последний камень утопающему.