Яр и Май с удивлением смотрели на купол, но молчали. Они хотели увидеть развязку столь дерзкой и уверенной выходки, ведь мужчину Артем точно умел удивлять лишним "тузом в рукаве". Барон, вальяжно встав с трона, величественной походкой спустился и подошел к Артему. В его глазах ясно читались ярость и гнев от нанесённого оскорбления, а вот сынок не сходил с места, непреклонно стоя все там же, за тронном. Но он внимательно слушал и, тем самым, мог понять смысл всего происходящего.

— Ты понимаешь, что я казню тебя? — прочеканил ледяным голосом Барон.

— Да-да, — отмахнулся Артем. — Только вот как же ты за наследием пойдешь? Один?.. Хм, я так не думаю. Так что… моя срубленная с плеч голова, будет означать и твой конец, не так ли?

— Так! — топнула Элиз. — Сейчас же, расскажите все по порядочку! Какое ещё наследие? Откуда ты знаешь, что он пришлый?!

Девушка была настойчивой. Ее алые глаза умели требовать своё по праву. Яр с Май спокойной стояли позади, ожидая развязки. Мужчина усиленно анализировал происходящее, и по нему было видно, как он будто попал не в то место и не в том время. Словно думает, а стоит ли ему здесь вообще находиться. Артем подметил это, спеша объясниться:

— Сейчас я все расскажу, — махнул в сторону Элиз парень и подошел к отрешённой парочке. — Яр, слушай. Ты не обязан здесь находиться, и если желаешь уйти — пожалуйста. Только перед этим пусть Май покажет моей будущей супруге мои воспоминания. С тебя я возьму лишь свой приз, да и разойдемся на этом.

— Хм, — мужчина поправил шляпу и широко улыбнулся. — Ты помог спасти мою дочь, хоть это и произошло из-за тебя, как я успел понять. Но, что в картах, также и в жизни, правило одно — долги нужно отдавать. Оружие я тебе сделаю за сутки, как и договаривались, а уж если нужна помощь с вампиром, то мы охотно поможем. Ведь это наш город, наш дом. Мы за него горой, — твёрдо высказался Яр.

— А ты мне все больше и больше нравишься, — усмехнулся Артем.

— Я ж говорил тебе, я не из этих…

— Ха! Ах ты, старый, второй раз меня подловил, хитрец! — беззлобно заулыбался парень.

— Вы закончили? — Элиз в нетерпении прожигала Артема взглядом, ожидая обещанные объяснения.

.

— Да дорогая, — подмигнул Артем Элизабет, получив в ответ хладную, морозящую душу вьюгу. — В общем, Барон, тебе стоит все рассказать. Начиная от твоей встречи с вампиром и до того момента… как ты украл у него наследие Альрама Делюрга.

В комнате повисла гробовая тишина. Все в ступоре уставились на Барона, что, прикусив губу, отвел взгляд в сторону, видимо, не зная, куда ему деваться. А деваться было некуда…

— Д-д-делюрга?! — сняла с пояса хлыст Селина, сжимая рукоятку и убийственно метая молнии одним лишь взглядом.

Руки Элизабет воспылали рыжими сгустками огня. Яр в мгновение вытащил револьверы и направил их на владыку его земель, а Май, на удивление, не колеблясь, повторила за отцом. Жанкон застыл на месте, словно камень, с нечитаемым взглядом. Для него сегодня явно запомнится днём открытий о собственном глубоко любимом папочке. Артем же, в непонимании поглядев по сторонам, поднял руки и закричал:

— Эй-эй! Что с вами?!

— Альрам Делюрг, — словно выплюнув это имя, прошипела Кошка. — Первый из мира звезд, что уничтожил север и создал свою религию. Он назвал её «Уравнители»… Любое его наследие или предки, его клан должны быть уничтожены. Того, кто укрывает любое из вышеперечисленного, должна постичь только одна кара — смерть!

— Она права, — прокричал Яр. — Если у него наследие Делюрга, значит, он «Уравнитель»! И не стыдно ли вам, Барон! Что бы сказала ваша жена — покойная Криста?!

— Сказала бы, что и тогда… "Спрячь наследие", — прошептал Барон, буравя пол тяжёлым взглядом.

Огонь на руках Элизабет померк и спал.

— То есть… ваша жена была уравнителем?

Тяжелый вздох, и такой же ответ:

— Да…

— Как это понимать! — задыхаясь в возмущении, завопил Жанкон. — Мама? Уравнитель?! Почему ты врешь?! Она бы никогда не стала одной из губителей мира! НИ! ЗА! ЧТО! Не смей позорить её имя, жалкий трус!!! Это всё ложь! ЛО-О-ОЖЬ!!!

Артем раскрыл глаза от удивления. У всеми нелюбимого сына Барона вдруг прорезался голос, да ещё какой. Видимо, тема о маме задевала его больнее прочего, от чего даже отца не побоялся. Ведь как говорил сам парень, свою маму он любил больше всего на белом и даже черном, если такой есть, свете и несет кару, дабы тем самым почтить ее память и заслужить прощение. Само собой, он вовсе не мог поверить, что всё известное ему о любимой матери, могло просто-напросто перечеркнуться одним единственным словом.

— Она была хорошим человеком… Лучшее чем я, и уж тем более лучше, чем ты. Но… Это правда, Жанкон. Она была уравнителем.

— Скажи еще раз! — спустившись вниз, сын встал вровень с отцом, прожигая его горящими гневом и невереньем глазами. — Повтори это еще раз, и клянусь, я вырву тебе язык!

— Жанкон, — отвлекла его Элизабет от безрассудных действий. — Давай сначала выслушаем твоего отца, а уже потом будем делать выводы.

Все уставились на барона, давая ему наконец-то право поведать историю своей жизни.