Госпожа Белецкая вернулась из туалета.

– Извините, – засмеялась она. – Это нормально, когда беременная.

Нэт уронил палочки на пол и замер, вылупившись на нее.

– Собственно, это мы и хотели тебе сказать, сынок, – объяснил папа, гладя руку жены.

Мама улыбнулась Нэту и добавила:

– Через парочку месяцев ты уже не будешь единственным ребенком в семье.

– Это чудесно, – обрадовалась мама Феликса. – Уже выбрали имя?

Феликс и Ника переглянулись, потом посмотрели на Нэта, который закрыл глаза и беспомощно сполз под стол.

Толстый иностранец за соседним столиком с отвращением вскочил, с грохотом отодвинул кресло и кинул на стол салфетку.

– Этот контракт не стоит таких жертв! – сообщил он и, не глядя на своих коллег, двинулся в сторону дверей.

К столику подошел робот-официант номер пять и произнес:

– Я любезно… проблема… хр… Счет на двести пятьдесят два миллиона триста восемьдесят одну тысячу сто пятьдесят два злотых и двадцать девять грошей… в минус восьмой степени. Оплатите картой или… хр… наличными?

Феликс с самого утра ждал, пока мама «уладит одно дельце» и они наконец смогут поехать к папе на море. Решение «одного дельца» тянулось до полудня. Феликс успел посмотреть два фильма, прочитать половину книги, загрузить стиральную машину и настроить гирокомпас механического пса так, чтобы тот спускался по ступенькам, вместо того чтобы кувыркаться по ним. Потом он приделал спиральный кабель от старой люстры с цепочками к ключам и прикрепил его к штанам. Наконец, он полил любимое растение папы – растущую перед домом раскидистую тую по имени Здзислав.

Мама стояла на коленях в зале. Одной рукой она набирала на ноутбуке письмо, а другой паковала чемодан. Одновременно плечом она прижимала к уху телефон и проводила совещание на английском.

– Еще только одно дельце, – в очередной раз заверила она, в этот раз по инерции делая это на английском.

– Стирку разберу, – буркнул Феликс и спустился в подвал. – А потом пойду на прогулку в Париж.

Стиральная машина семьи Полоний была размером с три обычные стиральные машины, установленные в ряд, и выглядела как модуль генератора поля имперского эсминца (это информация для тех, кто знает, как выглядит генератор поля имперского эсминца).

Феликс оценил состояние нескольких цветных индикаторов на корпусе и нажал на кнопку с пиктограммой, изображающей носок. Из прямоугольного отверстия сушилки-крутилки с правой стороны стиральной машинки выпали сухие и благоухающие носки, сразу скрученные по парам. Из-под третьего сверху люка Феликс вытащил десять сложенных футболок. Желтая лампочка сбоку погасла. В подвал спустилась мама.

– Что с моим черным жакетом? – спросила она, заглядывая в один из люков.

Указатель таймера над блоком гладилки-складилки показывал пятнадцать минут, а из решетки рядом валили клубы пара. Мама посмотрела на часы.

– Не успеем, – сказала она. – Нужно было раньше подумать. На презентацию. Надену старый.

Они поднялись наверх, и мама упаковала в чемодан последние элементы гардероба и захлопнула крышку.

– Я ненавижу все эти механизмы, – ответила она, заходя на кухню. Она наклонилась над угловым корпусом МО, то есть над Механическим Опекуном. С одной его стороны крепились две миски. – Как это наполнить?

Цабан, большой черный русский терьер, подошел к машине с другой стороны и передней лапой нажал на педаль с надписью: «Чесалка под бородой». Он встал напротив, немного приподняв голову. Внутри махины что-то защелкало, зажужжало и несколько раз пискнуло. Над педалью открылась крышка, изнутри высунулась щеточка на штативе и начала гладить пса под бородой.

– Цабан может с этим справиться, а ты нет? – засмеялся Феликс.

Мама что-то буркнула и убрала спадающие на лоб светлые волосы. Она нашла наконец соответствующую крышку, открыла ее и насыпала в середину гранулированный корм. Проверила уровень воды. Все индикаторы машины светились зеленым.

– Хватит на выходные, – сказала она. – Не знаю, как я могла купить этого пса. Всегда ложится в проходе, в порыве нежности опрокидывает гостей, рыгает возле стола. Когда-то уселся прямо на зама министра финансов…

– Мама…

– Ладно-ладно… Я все равно его люблю. Ты упаковал вещи?

– Еще пару часов назад… Стирку успел запустить.

– Прости… – она погладила его по голове. – Я должна была уладить одно дело.

Феликс обнял Цабана. Пса недавно постригли, поэтому он уже не выглядел как маленький медвежонок, но его глаза все еще смотрели из-под густой гривы.

– Остаешься один на три дня и две ночи, – Феликс присел перед ним на корточки и убрал несколько кудрей, чтобы открыть его красивые бронзовые глаза.