Семь пядей во лбу не нужны

В последние годы появилось множество солидных и кратких изданий, методических пособий, публикаций, сайтов и прочих материалов, обучающих методике проведения выборов. Избиратели их не читают. Эти материалы – своего рода обмен опытом между организаторами избирательных кампаний. За последние 15-20 лет политтехнологии шагнули далеко вперёд и всё чаще строятся на базе достижений современной науки с использованием информационной и коммуникационной техники, методов прикладной математики, социологии, психологии и т.д. Но даже признанные «мэтры» из когорты успешных российских политтехнологов вряд ли вникают во все научные аспекты своей профессии. Пока ещё это ремесло остаётся самодостаточным и востребованным на уровне специалистов средней руки, приземлённых практиков. На сегодняшний день, чтобы находить себе применение, им пока хватает своего собственного, даже небольшого опыта участия в организации выборных процессов. Причин для этого несколько (и об этом полезно знать избирателям).

Во-первых, высокая квалификация была бы необходима политтехнологам, если бы электорат не был столь наивен и податлив, как сейчас. Подавляющее большинство избирателей не допускают мысли, что ими кто-то манипулирует (не потому, что они категорически против этого, а потому что просто не догадываются о манипуляциях). Многие вообще не хотят задумываться об этом, поскольку априори уверены – их это не касается, потому что они никогда не пойдут на выборы. Они не могут даже предположить, что это их решение – тоже следствие политтехнологических манипуляций. Работать с таким электоратом легко и просто – «незачем перед свиньями бисер метать»! Не надо воспринимать это высказывание с обидой – звучит оно грубо, но верно по существу.

Во-вторых, многие политтехнологи давно знают друг друга и кооперируются, договариваясь между собой о том, который из их заказчиков должен победить, а какие пусть проиграют. При наличии такой договорённости незачем ломать копья и состязаться в искусстве продвинутых политических технологий. Достаточно «вешать лапшу» на уши всем заказчикам и, не напрягаясь, рисовать для них отчёты о затратах.

Кроме того, квалификацию политтехнолога вообще трудно оценить, она проверяется лишь результатами выборов. Выиграл заказчик – хорошо, не выиграл – плохо. Но политтехнолог всегда скажет, что проигравший кандидат сам виноват, и приведёт массу доказательств: дал мало денег, не выполнил рекомендации и т.д. При этом новый заказчик, нанимая данного политтехнолога на следующих выборах, будет даже более покладист, учитывая негативный опыт своих предшественников.

Кручу, верчу, обмануть хочу

В большинстве случаев политтехнологи своими действиями вводят избирателей в заблуждение, обманывают их, навязывают выбор. Они приукрашивают своих кандидатов и чернят их конкурентов в глазах избирателей. Фактически это сродни мошенничеству. Все участники, организаторы и наблюдатели «демократических» выборов об этом знают либо догадываются, но отменить или запретить такую практику невозможно. Законодательному регулированию она поддаётся с большими трудностями, точнее – практически не поддаётся.

Конечно, та вакханалия, которая наблюдалась на российских выборах в первые годы «истинной демократии», начиная с лихих девяностых, сегодня уже невозможна. Создана солидная правовая база, неплохо организована сама система проведения выборов и контроля их честности. Гораздо грамотнее и серьёзнее стали относиться к участию в выборах сами претенденты (кандидаты), более опытными стали их наблюдатели. Позитивно повлияло на качество избирательных кампаний введение в России единых дней голосования. До этого выборы шли беспрерывно и мелкие «шайки» политтехнологов перемещались из одного муниципалитета или региона в другой, в заказчиках их услуг не было недостатка. Смешанная система выборов в представительные органы уменьшила число кандидатов-одномандатников, а это также повысило конкуренцию политтехнологов (у них поубавилось количество заказчиков-мажоритариев). Спрос на мелких «специалистов» низкой квалификации и шарлатанов от политтехнологий постепенно падает. Организация выборных кампаний – это весьма доходный бизнес. Как и в любом ином серьёзном бизнесе (будь то нефтегазовый сектор, торговля, реклама, охрана и др.) мелкие частники вытесняются солидными, крупными корпоративными игроками, у которых гораздо большие возможности. Кроме того, происходит вертикальная структуризация политтехнологического бизнеса – любые мало-мальски значимые выборы теперь не просто курируются (наблюдаются), а непосредственно организуются силами московских специалистов. Местные политтехнологи (заслуживающие доверия) привлекаются и встраиваются в эти вертикально выстроенные кампании как управляемый нанятый персонал.

Молодая российская демократия развивается, становится более цивилизованной, то есть нормативно более регулируемой и подконтрольной институтам гражданского общества (немного позже я поясню возможно несведущим читателям, что понимается под этим модным термином). Растёт уровень осведомлённости граждан о формальных правилах избирательных процедур. Соответственно, политтехнологи вынуждены повышать свою квалификацию, чтобы, не нарушая законы и правила «приличия», сохранить возможность управления, манипулирования электоратом. Главным условием успешного продолжения ими этой (часто неблаговидной) деятельности остаётся неискушённость граждан в политических технологиях и недопонимание ими своего места и роли в политической борьбе. Мне трудно судить достоверно, как велик сегодня разрыв между «избирательной грамотностью» граждан и квалификацией нынешних политтехнологов, поскольку давно не участвую лично в этих процессах. Но, вспоминая, как всё происходило 10-20 лет назад, предположу, что и сейчас этот разрыв очень велик. Надеюсь, мои записи на эти темы окажутся кому-то полезными или хотя бы интересными.

Кто бы говорил…

Предварительно, по правилам хорошего тона, придётся объяснить, откуда мне известно то, о чём буду говорить. После возвращения в 1990 году из загранкомандировки я в течение двадцати последующих лет жил в Мурманске – сначала продолжал службу в КГБ-СВР, потом занимался аудитом (получил для этого дополнительное образование и квалификационный аттестат), а в последние семь с половиной лет, до того как пошёл на выборы мэра, работал заместителем губернатора. В круг моих обязанностей входило, среди многого прочего, информационное обеспечение деятельности областного правительства и первого лица. За эти 20 лет, и особенно в последнее десятилетие, я неплохо узнал экономическую и политическую ситуацию в регионе, и главное – познакомился и общался с очень многими информированными людьми. А с 2002 года по роду работы в правительстве области мне пришлось отслеживать практически все политические выборы на Кольском полуострове Уместно будет привести перечень наиболее значимых избирательных кампаний того времени, о которых мне довелось много знать и в некоторых из них даже непосредственно участвовать30:

1996, 2000, 2004 – выборы губернатора (Евдокимов);

2000, 2005, 2007 – выборы Главы Кандалакши (Голубев, Вихорев, Варламова);

2001, 2003, 2007 – выборы и довыборы депутатов в областную думу;

2003, 2004 – выборы мэра Мурманска (Гурьянов, Савченко);

2006 – выборы главы Полярного (Черепов);

2007 – выборы главы Гаджиево (Цимбалюк);

2008 – выборы Президента РФ (Медведев);

2009 – выборы мэра Мурманска (Субботин).

По ходу своих рассуждений я еще неоднократно упомяну, что выборные технологии сродни оперативной деятельности. Поначалу, наблюдая мурманскую политическую жизнь, не догадывался, почему мне многое изначально понятно. Позже заметил, что в политических и оперативных технологиях очень много общего: методы, системность подхода, конспиративность. А оперативная работа – моя основная профессия, которой специально обучался четыре года и потом отдал половину жизни.31