Девятнадцатого сентября 2-й и 6-й корпуса прибыли в Визеу, всё население которого разбежалось, за исключением нескольких немощных стариков, не успевших уйти. Хотя англичане разорили все печи, мельницы и амбары, удалось всё же найти немало овощей и даже довольно много скота, и солдаты, думавшие прежде, что придется питаться только тем, что они донесут в своих ранцах, приободрились.

Тяжелее всего приходилось артиллерии и корпусу, сопровождавшему обозы. Дороги были почти непроходимы, и после трехдневного марша лошади казались изнуренными, а артиллерийские повозки пришли в самое плачевное состояние. Массена не спешил, ибо, при всем желании догнать англичан, предпочитал встретиться с ними на открытой местности, и потому предоставил армии двухдневный отдых, чтобы дождаться присоединения 8-го корпуса и починить артиллерийские повозки.

Поскольку Ней, неуживчивый как со старшими по званию, так и с младшими, поссорился со старым генералом Луазоном, Массена составил для последнего дивизию авангарда из легких войск и приказал ей двигаться во главе колонны, рядом с кавалерией Монбрена. Он приказал им обоим выдвинуться вперед, в то время как армия будет отдыхать в Визеу, поручив восстановить разрушенные англичанами мосты через речки Дао и Криз, сбегавшие со Сьерра-ду-Карамулу в Мондегу. Монбрен и Луазон потратили два дня на починку мостов и переход через речки, давая на каждом шагу небольшие арьергардные бои, в которых преимущество было на их стороне.

Двадцать пятого корпус Ренье слева и корпус Нея в центре переправились через Криз. Жюно ушел из Визеу вправо. Монбрен и Луазон передвинулись к реке Мортао, последней, которую нужно было перейти, чтобы оказаться в долине Мондегу, и на этот раз столкнулись с более упорным сопротивлением англичан, однако вынудили их отступить и оставить обрывистые берега реки.

Прибыв в долину, французские войска оказались в глубине впадины, в которой протекает Мондегу и из которой она вырывается через узкую горловину к Коимбре. Именно здесь, видимо, англичане и собирались разбить их, ибо и на том и на другом берегу располагали одинаково сильными позициями. Если бы французы перешли на левый берег Мондегу, то столкнулись бы с одним из отрогов Эштрелы, почти непреодолимым препятствием. Оставшись на правом берегу, нужно было двигаться через Сьерра-ду-Карамулу (получившую название Сьерра-де-Алкоба в этой местности), менее возвышенную, но также труднопреодолимую преграду. Две почти параллельные дороги позволяли пересечь эту горную цепь, чтобы спуститься затем на Коимбру и выйти на большую дорогу из Опорто в Лиссабон. И на той и на другой дороге виднелись многочисленные посты англичан, а выше, на покрытых кустарником, оливами и соснами вершинах, можно было заметить войска, которые, казалось, двигались с французского левого фланга на правый. Была ли то английская армия, желавшая отстаивать Португалию на высотах, или только сильные арьергарды, намеревавшиеся преградить французам путь, чтобы задержать их продвижение и успеть уйти из Коимбры?

Судя по тому, что можно было заметить, оба предположения оставались пока одинаково правдоподобными. Ренье и Ней, обменявшись впечатлениями, пришли к единому мнению. Каковы бы ни были намерения англичан, они не казались прочно расположившимися на участке, и потому следовало атаковать их без промедления. Если они отступали, их следовало резко потеснить, а если намеревались сражаться – то форсировать их позицию прежде, чем они успеют прочно на ней закрепиться. Ней и Ренье были правы. К несчастью, Массена еще не прибыл на место. Он приехал только вечером, то ли оттого, что его движение замедлила усталость, то ли потому, что подтягивал хвост своей армии, состоявший из весьма обременительных обозов. Не осмелившись в его отсутствие завязывать сражение, Ней и Ренье дождались его прибытия, а когда он прибыл, времени хватило только на разведку, с тем чтобы обсудить позицию на следующий день.

Разведав позицию неприятеля, главнокомандующий пришел к тому же мнению, что и его заместители, и решил, что англичане готовятся дать на этом участке сражение. Избежать его было трудно, ибо перед французами были только две дороги через Сьерра-де-Алкоба, если только не поискать прохода справа, в том месте, где Сьерра-де-Алкоба переходит в Сьерра-ду-Карамулу. Тут и в самом деле виднелось некоторое понижение участка, но местные жители, расспрошенные, несомненно, небрежно, утверждали, что в той стороне нет дорог. Французам не оставалось выбора: надо было либо захватить позицию, либо отступить. Мнения, между тем, разделились. Ней, который накануне хотел сражаться, теперь был другого мнения. Он сказал, что атаковать англичан следовало сразу и прежде, чем они укрепятся на своей позиции, а теперь слишком поздно, и лучше сразу отступить, чем проиграть сражение в этих ужасных ущельях и отступать с победившими англичанами за спиной.

Массена горячо отверг предложение отступить, которое Нею легко было делать, потому что он не нес за него ответственности. Он сказал, что подобный совет не достоин маршала, и высказался за сражение. Ренье поддержал Массена. Он заявил, что после тщательного осмотра позиции считает, что может ее захватить.

Массена назначил сражение на следующий день. Поскольку Ренье счел для себя возможным захватить позицию, именно ему надлежало атаковать ее первым. Решили, что ранним утром он попытается прорваться по левой дороге из Сан-Антонио, в то время как Ней попытается прорваться по правой из Мойры. Жюно, прибывший поздно вечером, останется в арьергарде, чтобы прикрыть отступление в том случае, если атакующие потерпят неудачу. Кавалерия Монбрена встанет в боевые порядки у подножия высот, чтобы рубить англичан, если они попытаются спуститься, а артиллерию, которую невозможно было тащить с собой, расставят на нескольких холмах, откуда она сможет обстреливать врага ядрами. Сам Массена должен был находиться посередине, между двумя атакующими колоннами, чтобы отдавать приказы, которых потребует ход сражения.

Французские генералы не ошибались, предположив, что Веллингтон решил дать сражение на высотах. Английский генерал и в самом деле, несмотря на привычную осторожность, не хотел возвращаться к своим линиям беглецом и решил дать оборонительное сражение, когда найдет позицию, против которой неукротимая храбрость французов окажется бессильной, что позволит ему отступить спокойно и укрепит боевой дух его войск. Именно такую позицию Веллингтон нашел на Сьерра-де-Алкоба.

К вечеру 26-го почти вся англо-португальская армия в 50 тысяч человек собралась на плато Сьерра-де-Алкоба. На самом краю плато, против Мондегу, Веллингтон расположил португальское подразделение, возглавляемое генералом Хиллом. Ближе к своему левому и французскому правому флангу он поставил дивизию Хилла (2-ю) и дивизию Лита (5-ю), частично перекрывавшую дорогу из Сан-Антонио, откуда должен был атаковать генерал Ренье. Дивизия Пиктона (3-я) завершала перекрытие прохода. Далее располагалась дивизия Спенсера (1-я), которая заняла промежуточную позицию между дорогой из Сан-Антонио и дорогой из Мойры и могла выйти и к той и к другой. Здесь Сьерра-де-Алкоба поворачивала и соединялась со Сьерра-ду-Карамулу, образуя изогнутую линию в направлении монастыря Буссако, куда вела дорога из Мойры. Эту последнюю позицию занимал Кроуфорд с легкими войсками англичан и основными силами португальцев, так что дорога из Мойры попадала под огонь и генерала Спенсера, и генерала Кроуфорда. Наконец, дивизия Коула (4-я) формировала крайний левый фланг английской армии у подножья Сьерра-ду-Карамулу. Веллингтон, который, как и Массена, полагал, что дальше проходимой дороги нет, отправил туда для наблюдения лишь небольшой отряд легкой кавалерии под водительством партизана Трента. Над Сьерра-ду-Карамулу господствовало плато шириной 100–200 туазов, весьма каменистое, но на котором хватало места, чтобы развернуть линии. Веллингтон расположил на нем сильные резервы пехоты и артиллерии, дабы неожиданно обрушиться на войска, достаточно храбрые, чтобы взобраться на вершину позиции. Таким образом, в Буссако он расположился еще более прочно, чем в Талавере, и с некоторым беспокойством, но без волнения, ждал сражения.

Французы, видимые со всех сторон и едва видевшие противника, не волновались по поводу грозных препятствий, нагроможденных на их пути. Их было почти пятьдесят тысяч, как и англичан, и, чувствуя превосходство над неприятелем, находившимся на равнине, они полагали, что смогут храбростью компенсировать трудность участка, который предстояло захватить. На рассвете 27-го корпуса Ренье и Нея выстроились перед Сан-Антонио и Мойрой, готовые штурмовать горы; артиллерия заняла позиции на холмах; кавалерия и 8-й корпус выстроились в боевые порядки на равнине, чтобы собрать армию, если она будет оттеснена. Массена занял место в центре линии на высоком пригорке, откуда мог с трудом различить оба пункта атаки.