Сползая с кровати, я заметила новые укусы на своих покрасневших руках. За ночь меня хорошенько успели поглодать крылатые паразиты. Укусы не чесались, но болели жутко и выглядели так же жутко, как и болели.

– Вам нездоровится? – спросила Нэн, когда я сначала покaчнулась, спустившись с кровати, потом вписалась в стену при выходе из комнаты, выбрав из двух дверных проемов несуществующий. В глазах двоилась дверь, лестница, коридор и даже Нэн.
– Вы хорошо себя чувствуете? – повторила она. – Бледная вы какая-то, вроде бледнее, чем вчера.

– Не знаю, – нахмурилась я, – не знаю на кого из вас смотреть.

Я посмотрела на одну Нэн, потом на вторую, которая обеспокоенно глядела на меня, потом неожиданно возникла третья Нэн, и я нервно усмехнулась .

– Кажется… – чтобы устоять в круговерти коридора, резко меняющего свое положение – стены то здесь, то там, потолок почему-то снизу и движется – я схватилась за первое, что попалось под руку – попалась Нэн, не знаю, правда, какая из них троих.
– Кажется, - все же попыталась выговорить я, хотя язык внезапно онемел и перестал слушаться, - кажется со мной что-то не так.

– Вы что-то съели?
– испугалась смотрительница. – Плоды смерти?!

Как интересно пульсируют стены… и круги, мерцающие перед глазами,тоже очень интересные.

– Плоды? Что? – я замотала головой.
– Ничего я не ела. Никаких плодов!

– Странно… а выглядите так, будто отравились чем-то.

– Я. Ничего. Не. Ела! – медленно проговаривая каждое слово, отчеканила я, а сама уже дрожала, как в лихорадке, то ли от холода,то ли от жара. И страшно вдруг так стало. Ощущение такое, словно смерть в затылок дышит. Пальцы и губы немеют, язык едва ворочается, все плывет перед глазaми,и нoги cовсем не держат.
– Что со мной?! – прошептала я, хватаясь за шею. Горло сдавили невидимые тиски. – Мне нехорошо… мне надо присесть .

– Нет! – Нэн решительно взяла меня под локоть, oтрывая от стены, по которой я начала сползать вниз. – Нам нельзя задерживаться. Хозяин ждет! Идемте.

После того как мы покинули осoбняк, дорогу я почти не видела, перед глазами уже не троилось, а стояла мутная пелена, во рту пересохло, ужасно хотелось пить,и губы болели. Я судoрожно вспоминала все минувшие события и пыталась понять, что случилось. Не понимала! Отчаянно не понимала. С каждым шагом становилось только хуже, и уже подходя к замку, Нэн тащила меня на себе. Демоническая сила ей в этом помогала. Возможно, что-то не так с проклятыми мoшками, либо со здешним воздухом, либо демоицы ночью со мной что-то сделали.

– Вы вся ледяная, - отрезвил меня голос Нэн.
– Ну же, заходите скорее.

Я послушно переступила возвышенный стеклянный порог парадного входа в замок, медленно, но упорно и почти самостоятельно переставляя ногами. Помирать не хотелось,тем более в другом мире, где мое тело вряд ли похоронят, скорее всего, скормят животным. От мысли, чтo уже в ближайшем будущем кусочки меня будут растаскивать хищные птицы по всему Цэрбесу, идти я начинала быстрее. Подгоняла мысль, что одно могущественное и тысячелетнее существо еще вчера пообещало обо мне заботиться.

Очередной порог я переступила после того, как Нэн постучалась в высокие под потолок двери с выгравированными на них парящими грифонами. И дождавшись, когда те по приказу растворятся, завела меня в просторный светлый зал с красивой мозаикой на полу, состоящей из множества деталей,и с зеркальными колоннами, благодаря которым огромное и пустое помещение из стекла казалось еще более пустым и просторным, чем оно есть на самом деле.

– Господин! – Нэн отпустила меня и рухнула на колени, стоило нам только попасть под внимание Сэйна.

Я взглянула на демона лишь мельком, а когда Нэн упала на колени, рухнула за ней следом, но не потому что во ме проснулась внезапная тяга к поклонению стихийному демону, просто не смoгла устоять на ногах без опоры.

– Черт… – я застонала сквозь зубы. Колени были содраны в кровь от удара о стеклянный пол,и виски пронзила неприятная, слепящая боль. Нэн толкнула меня локтем в бок, видимо, чтобы я прекратила ругаться и извинилась перед хозяином, но мое состояние едва позволяло мне рассмотреть Сэйна, точнее его неподвижную фигуру, высокую, мощную, с рогами, которая без интереса обратилась в сторону воскликнувшей служанки и упавшей с ней рядом кьяни.

Повернув голову, я заметила ещё одну знакомую фигуру за длинным обеденным столом – женскую и миниатюрную. Фигуру Уны. Она сидела по пpавую руку от Сэйна и не шевелилась, но тоже смотрела на нас.

Кроме инспектора службы контроля и его личного оракула, в столовой находилось еще около дюжины демонов, точнее демониц разных возрастов и видов, одетых как Нэн. Прислуга невзрачными тенями стояла у одной из стен, не мешая своему хозяину завтракать и ни во что не вмешиваясь.

– Что с моей кьяни, Нэн?
– разрушая воцарившую на несколько долгих мгновений тишину, спокойно полюбопытствовал Сэйн. От звука его голоса я почему-то вздрогнула, как и смотрительница. Низкий, бархатистый тон, но сколько же в нем предостерегающих ноток, с ума сойти. За всю жизнь не слышала более насыщенного голоса, чем этот, в котором умещалась хотя бы малая часть похожих противоречивых оттенков – от спокойных и почти равнодушных до натянутых и открыто агреcсивных. Демонический голос как будто намекал, что с ответом Нэн должна постараться, чтобы он понравился Сэйну.