К нам подошло около восьми поддраконов. Один из них, был без руки, другой с явно поломанной ногой сюда приковылял, третий с перерезанным горлом, четвертый тот, которого поразил супруг, да и остальные выглядели не лучше. Приковыляли и несколько коней, за одним из которых волочились внутренности по земле, у другого была поломана нога, у рыжего висел на кусочке кожи отрезанное ухо…

— И этих, что ли хоронить надо? — кивнула я на лошадей, зажмурившись.

У меня не было сил даже удивляться толком. Я уже готова была на все, лишь бы поскорее отдохнуть. Но смотреть на это — увольте! Я после спать вовсе могу перестать.

— Животных не обязательно. А вот если не похоронить насильственно умерших людей, то они могут восстать и принести мор за собой.

— Но моих родителей ты не похоронил! Ты их сжег!

— Огонь тоже хорошо, после него некому восставать и некого искать, — начал терять терпение супруг.

— А можно мне с этого момента поподробнее? — решила начать допрос я, хотя и не была уверенна в том, что смогу адекватно переваривать информацию.

— Ты хочешь прямо сейчас или подождем, когда закончим с этими.

С кем «этими» я прекрасно поняла и с закрытыми глазами. Мой вздох был расценен ка положительный ответ.

— Посиди, я сейчас приду, — попытался отцепиться от меня Орлайн. Как бы не так!

— И ты оставишь меня здесь одну, среди этих…? — мой голос дрогнул.

В общем у моего супруга не осталось выбора и мы проследовали до кареты вдвоем. Ему пришлось вести меня за руку до тех пор, пока я не нащупала карету. Открыв глаза назад смотреть я не решилась. Орлайн же сдвинул половицу с пола кареты, где обнаружился люк. Из этого отверстия он достал лопату, несколько одеял и темный мешочек.

— А что в мешочке? — полюбопытствовала я.

— Еда, — улыбнулся супруг. А у меня тошнота подступила к горлу от одной мысли о еде.

— И что ты собираешься делать… со всем этим? — подозрительно уточнила я.

— А как по-твоему, для чего оделяла и еда? Правильно, для отдыха. А лопата… а лопата для ямы. Не руками же ее копать.

Вздохнув, полезла проверять Рана. Ну его, этого мужа, с его заморочками. Ран дышал, но был все так же был без сознания.

— А у тебя нет там повязок, случайно? А то у Рана повязка вся пропиталась кровью? — обернулась я к мужу. Но его и след простыл. Он уже вручил одному из поддраконов лопату и тот копал ямы. А сам Орлайн возвращался к карете. Я поскорее отвернулась — трупы меня никогда в благостное расположение духа не приводили.

— Ти, солнце, что ты там делаешь? — задал вопрос моей попе Орлайн.

— Ищу чем бы перевязать раненого, — копаясь в проеме, ответила я.

— Там ничего такого нет, к сожалению.

— Но у него вся повязка пропиталась кровью. Ее надо сменить, — повернулась я к мужу.

— Предлагаешь мою дорвать или твое платье на лоскутки пустить? — изогнул бровь супруг.

— Боюсь, ошметки от твоей рубашки не подойдут, они грязные и из них ни одной ленточки не оторвать. Лучше платье. Мне все рано в нем не очень удобно. Поможешь? — попросила я мужа, после бесполезных попыток оторвать кусок подола руками.

— Ох, не нравиться мне эта идея, — поднимая кинжал и делая надрез, ворчал некромант.

— Виноват тот, кто собирал вещи в этот люк. Надо было не только еду предусмотреть, но и что-нибудь на вот такой случай.

В итоге платье стало чуть длиннее коленок, а Ран обмотан по новой дорогой тканью. Пока Орлайн его перевязывала, а я внимательно наблюдала, раненый все время повторял мое имя, а муж при этом морщился.

— А сейчас, давай уведем лошадей с дороги, — разогнулся муж и коснулся губами моей щеки легко, так невесомо, словно случайно.

Ага, мы уведем. Я преспокойненько сидела себе в карете, пока супруг сворачивал с дороги в сторону лесочка. Распрягать и стреноживать коней ему помогал Палан. Я же прислонясь к стеночке, наблюдала за действиями супруга сквозь прикрытые веки.

То, что произошло после, заставило мои глаза открыться. Неупокоенные трупики сами залезли в могилку, а мой муж приговаривая: «Сверху земля — свободна душа», засыпал их землей. Да, занятное зрелище — некромант, в серебристом свете полной луны, закапывающий, а не подымающий, трупиков. Оказывается, и такое бывает.

Я, улыбаясь, снова привалилась к стенке, наблюдая за монотонной работой Орлайна. «И откуда у него столько сил?» — и это была последняя мысль, посетившая мою светлую голову. И мне уже было все равно, что ночью на улице прохладно, что место незнакомое, что запасами еды я так и не воспользовалась…

Проснулась я из-за того, что солнце настойчиво светило в глаза. Ну, как проснулась… перевернулась на другой бок, прижалась спиной к мужу с намерением и дальше поспать. Но как тут поспишь, если прижимаешься к голому мужскому торсу. А уж если обладатель оного, легонько касается губами твоего плеча, с которого ночью сползло платье, то о сне и речи быть не может.