Шрифт:
— ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНА? — неожиданно взревел Арох. Я испугалась и упала на бок, а затем так быстро перевернулась, что подпрыгнула на матрасе. До меня донеслись горячие споры, распаляющиеся прямо за дверью, и я понадеялась, что сейчас хобсы ворвутся внутрь, потому что Арох действительно выглядел сердитым… в этот раз на меня. Я никогда не видела подобного раньше, но, честно говоря, мне было все равно. Протянув руку к подушке, я сжала ее, чтобы использовать как оружие. Не подумав, я запустила ту в Ароха.
Арох нагнул голову так, что подушка врезалась в его рога и упала на пол.
Я пыталась зарычать в негодовании, но из-за удушающей икоты это прозвучало не очень угрожающе. Как ни странно, но над моей спазмирующей диафрагмой начал зарождаться маниакальный смех, когда я запустила следующую подушку, это заставило меня звучать как гиена, которая остро нуждалась в том, чтобы блевануть.
На этот раз Арох боднул подушку, насаживая ту на свои рога, но я тоже была готова, поэтому бросила еще одну и сразу четвертую, которая попала ему в лицо.
— Придурок! — закричала я.
Я вновь завопила, когда огромное тяжелое тело Ароха внезапно оказалось на мне.
Значит, Арох все же запер дверь от хобсов? Такое ощущение, что Криспин и Дохрэйн застряли в коридоре. Дыхание Ароха было горячим, а лицо угрожающе хмурилось.
— Я бросил все ради тебя… а ты думаешь, что я не хочу тебя.
Неприятный, темный, густой, удушающий страх поселился внутри меня. Я на самом деле боялась. Боялась Ароха. Я не боялась его так сильно с той первой ночи, когда он привел меня в комнату после моего спасения. Арох глубоко вдохнул, и я заметила, как он причмокнул языком. Подобное происходило, когда мой пришелец определял мое настроение.
— Нет, — прошептал он, и я вздрогнула, когда в поле моего зрения появилась его рука… но она лишь обхватила мое лицо. Арох сдвинул колени по обеим сторонам от моих бедер, еще крепче удерживая меня. — Энджи, нет… Я бы никогда не причинил тебе вред, — поклялся Арох и запустил пальцы в мои волосы, расположив ладонь на моем затылке так, чтобы притянуть мое лицо к своей шее.
Неожиданно я задрожала, а мое тело начало расслабляться под его, хотя мой разум все еще находился в замешательстве, заставляя меня тихо произнести:
— В действительности я вообще ничего не знаю об этом пришельце.
— Тссс, — утешал Арох. Внезапно он приподнялся и потянул меня за собой, чтобы укачать на коленях. Я поняла, что снова расплакалась только на этот раз тихими слезами. Не теми, которые причиняли боль, а которые просачивались, когда ты чего-то боишься.
Я попыталась оттолкнуть его, но Арох был таким крупным и сильным… он просто положил ладонь между моих лопаток и притянул к своей большой тупой груди. Будто я и вовсе не оказывала сопротивления. Стиснув зубы, я начала ерзать, отпихивая Ароха изо всех сил, которые у меня остались. Его голос был тверд и серьезен, когда он произнес:
— Прекрати. Это.
В дверь начали ломиться, и кто-то из хобсов закричал:
— Он только что отдал ей приказ! Чтобы она прекратила сопротивляться!
— Ты умрешь за это, ракхии! — Думаю, это был Дохрэйн. На Криспина не похоже угрожать кому-либо. Но что мне вообще известно? Видимо, я абсолютно ничего не знала об инопланетянах. Один из них сейчас ласково поддерживал мою спину, вырисовывая большим пальцем круги на моей коже, укачивая и успокаивая.
Пытаясь успокоить.
Я до сих пор периодически всхлипывала.
За дверью звучали приглушенные голоса:
— Почему этот корабль не оснащен ключом от двери?
— Потому что никому не пришло в голову, что мы окажемся по другую сторону?
— Тевек!
Арох игнорировал хобсов, продолжая гладить меня. Он все еще крепко прижимал меня к своему телу.
Мой разум анализировал реакцию двух хобсов на то, что Арох отдал мне приказ. Это навело меня на мысль кое-что попробовать.
— Арох. Отпусти меня. Прямо сейчас.
И я с удивлением отметила, как Арох медленно, сбивчиво…
…Словно каждое действие шло в разрез с его волей…
Сделал это.
— Хорошо. А теперь убирайся. Оставь меня.
Неожиданно Арох стал выглядеть встревоженным. И это немного напугало меня.
— Я не могу.
— Не можешь? Или не хочешь? — Мой голос обрел жесткость. Теперь он звучал устойчивее.
— Не могу. Я не могу быть отделен от тебя. Это убьет меня.
— Вау, как драматично для парня, который бросил меня после того, как я предложила ему себя, — произнесла я с небольшой долей горечи.