— Спасибо, — срывающимся голосом произнесла я. — Он не понимает, что творит.

— Он полностью вышел из-под контроля, — согласился Дохрэйн, в интонации которого сквозила угроза.

— Эй, не было похоже, что он собирался причинить мне вред, — в ярости прошипела я.

Хобс сощурил глаза и схватил меня за подбородок.

— Не оправдывай его. Пока мы возились с дверью, то запах твоего страха обжигал нашу кожу.

Неожиданно мы куда-то направились. Но мой разум все еще оставался в комнате, пытаясь справиться с переходом от грубого броска и сексуальных игр до страшного времени, поэтому я очень медленно воспринимала происходящее вокруг.

— Что…

— Здесь ты будешь в безопасности, — заверил он. — Клянусь.

— Дохрэйн! Под…! — Давай «мисс Гаджет» используй волшебное слово: — Нет…!!

Но было уже слишком поздно. Я оказалась заперта в какой-то укрепленной коморке. Я колотила ладонями в дверь, пытаясь почувствовать ручку, хоть что-то, что угодно или невидимую кнопку, как та, которую Арох нажал в душе.

Но ничего подобного здесь не было.

Я была совершенно одна, в ловушке.

Даже когда мой голос, наконец, охрип от рыданий, я все еще слышала разъяренный рев Ароха.

*****

— Она очень расстроена.

— Конечно, она расстроена… этот монстр пытался из… из…

— Посмотри на эти заметки. Энджи в полном беспорядке. Ее тело испытало все: от голода до усталости и многочисленных приступов всего за несколько дней. Организм принцессы был поврежден. Эти показания пугают.

— Ну, может, информация не точна. Ведь у нас нет достоверных данных о человеке.

— Ты сомневаешься в точности?

Долгая пауза.

— Нет. Это выглядит как шок. Помнишь, что мы…

Я заморгала, пытаясь прояснить зрение, и подняла руку, чтобы отчистить глаза от корки, образовавшейся из-за слез.

— Она очнулась!

Чьи-то пальцы старательно убрали локоны волос с моего лица.

— Принцесса?

— Где Арох?

Губы Криспина вытянулись в сердитую линию, а на миловидном лице появился странный взгляд.

— Он заперт в грузовом отсеке.

— Я бы толкнул его через тевек шлюз, если бы Совет не захотел сделать из него пример, когда мы прибудем на планету, — пробормотал Дохрэйн.

— Они назначат ему наказание, — заверил Криспин.

Дохрэйн ухмыльнулся.

— Это лучше, чем он того заслуживает.

— Вы должны отпустить его! — Я попыталась сесть. Неожиданно раздался жужжащий звук, и моя спина начала подниматься. Оглянувшись, я заметила Криспина, что-то делающего со стулом, на котором я сидела. Оказывается, я вновь очутилась в том маленьком кресле в центре комнаты.

— Мы не хотели, чтобы ты проснулась в той постели, — объяснил он.

Я схватила хобса за руку, и он замер.

— Вы должны освободить Ароха!

Дохрэйн нахмурился.

— Ты хоть представляешь, чего нам стоило доставить его туда? Поверь, для него нет лучшего места на этом корабле.

— Вернее, нет ничего, что могло бы его удержать, — вздрогнул Криспин.

— О боже, вы должны выпустить его! Немедленно! Вы не понимаете…

Меня прервал рев.

— Арох пытается сбежать? — спросила я с надеждой.

Взгляды Дохрэйна и Криспина сосредоточились на панели, которая напоминала мигающие игровые аппараты в казино.

— Тевек, — выдохнули они.

— Что? — Я заметила маленький мигающий всплеск, а затем очень, очень большой всплеск, пространство между ними очень быстро сокращалось. — Скоро мы врежемся в планету?

— Это не планета. Это другой корабль, — огрызнулся Дохрэйн. Хобс вцепился в джойстик — вероятно, это называлось не так, но я была ребенком эпохи Атари7 — и начал, судя по внезапному рывку моего тела, повисшему на ремне безопасности, оборонительный маневр.

Вдруг корабль содрогнулся.

— Нет, нет, нееееет… — шептал Криспин, что-то набирая на клавиатуре, но не отрывая глаз от приближающегося к нам корабля размером с планету. Видимо, хобсы ощущали себя на корабле, словно рыбы в воде. — Мы должны доставить ее к капсуле!

— Слишком поздно, — выпалил Дохрэйн. Его голос не был груб, но имел резкий тон, впрочем, я уже привыкла к этому.

Смелость.

Появилась голограмма, изображающая адски уродливого инопланетянина. Криспин стал печатать быстрее. Голограмма заговорила: