— Ну, говори же, не томи! Что там случилось? — взмолилась Аня, дергая подругу за рукав.

— В общем, Стефания, получив по м… лицу увесистую пощечину, вылупилась на Веню так, словно первый раз его видит и как в хорошей мелодраме, закатила глаза к небу и упала, прямо ему в руки. Он едва успел ее подхватить, хотя по мне, так поваляться в снежке, чтобы остыть, ей не помешало бы. Но Вениамин как истинный мужчина отнес ее в комнату и попросил экономку присмотреть за ней, и если понадобиться, вызвать врача. Но та минут через двадцать побежала за ним, и он вошел к ней в комнату и до сих пор еще не вышел, — сокрушенно покачав головой, прошептала Света, видимо сожалея, что двери комнаты плотно закрыты и она не слышала, о чем там говорили Вениамин с уже бывшей женой. — Думаю, что эта стерва пытается уговорить его изменить решение насчет развода.

Аня, тихо вздохнув, перевела взгляд в сторону окна, стараясь не думать о Вениамине и его пока еще жене.

— Думаю, что они там и без нас разберутся, — изрекла она, чувствуя уже второй раз, за день, как сердце предательски сжимается от резкого укола… ревности.

Вечер плавно подошел к ужину подали: запеченную рыбу, картофельный салат и омлет с сыром и зеленью, да тосты, так как Элеонора Павловна справедливо решила, что в данной ситуации это наилучший вариант, все сыты, но и без изысков.

Аня сначала не хотела спускаться к ужину, но Василиса с Идой буквально в тычки погнали ее в столовую. Вяло ковыряясь в тарелке с омлетом, она украдкой бросала частые взгляды в сторону двери. Не появится ли Вениамин или хотя бы Стефания. Но нет, ни та ни другой, так и не появились. Первая от стыда, второй, по непонятной всем причине. Хотя как же, очень даже понятной: сидит в комнате притворы и держит ее за руку… тьфу! Аня с силой вонзила вилку в тост с маслом и сыром, утянув его с общего блюда, положила на край тарелки.

— Света, — позвала Элеонора Павловна. — Ты бы отнесла Вениамину немного рыбы и картофеля…

— Мам, оставь его в покое! — хмуро попросила София, так же вяло копаясь в своей тарелке.

— Ну, как же, мальчик хочет кушать…

— Захочет, спустится, или позже поест на кухне, — мягко проговорил Анатолий Петрович. — Хотя, я понимаю, ты мучаешься от любопытства точно так же как и все мы.

— Ничего подобного, — покраснев, проворчала женщина, уткнувшись взглядом в тарелку. — Я просто переживаю за ребенка.

Николай единственный кто не испытывал ни угрызений совести, ни чувства любопытства, поэтому ел спокойно, не дергаясь. После ужина все переместились в гостиную, чтобы выпить по чашечке кофе. Девчонки расселись за столом, игра в какую-то настольную игру и перешептываясь. Аня, взяв свою чашку, направилась к камину, но там место уже было занято, в одном из двух больших кресел сидела София. Вид у молодой женщины был крайне раздосадован. Развернувшись, девушка хотела было уйти, но Соня ее остановила.

— Подожди, не уходи, — попросила она глухо, указывая на кресло напротив. — Присядь.

Анна послушно уселась в кресло, и пригубила ароматный кофе, с интересом посматривая на сестру Вени.

— Ты хочешь что-то мне сказать? — спросила она тихонечко, ожидая от нее извинений.

— Хочу, — кивнула та, и одним большим глотком допила свой кофе. — Только не здесь.

— А где?

— Идем в зимний сад, — поднимаясь, София кивнула в сторону двойной стеклянной двери ведущей из гостиной в большую оранжерею.

Отставив полную чашку на журнальный столик, Аня последовала за ней. Нет, не то чтобы ей больно хотелось о чем-то разговаривать с сестрой Вениамина, просто оранжерею она еще не успела осмотреть. Да и в душе теплилась робкая надежда на то, что София все же удосужиться перед ней извинится.

Огромная комната со стеклянными стенами и потолком, напоминала большую лоджию заставленную и завешенную различными диковинными растениями. Многие из них активно цвели, а некоторые еще и плодоносили, например ярко-оранжевые мандарины к столу были собраны с одного из пяти деревцев, а так же спелый виноград, заполонивший всю южную стену, и три большие арки.

— Мама не любит, когда место пустует, по ее мнению, каждый клочок земли должен приносить свою пользу или плоды, — пояснила София, отщипывая маленькую веточку от грозди иссиня-черного винограда и протягивая его Ане. — Немного терпкий, но вкусный.

Взяв угощение, девушка отправила в рот ягодку.

— Да, очень вкусный, — кивнула она, скорее из вежливости, так как не любила черный виноград, отдавая предпочтение белому или красному.

София, немного помявшись и потоптавшись рядом с кустами роз с мелкими ароматными цветами, собранными в кисти, резко обернулась в сторону гостьи.