– Да, - огрызаюсь я.

– Хорошо, - она вздыхает, разворачиваясь к двери.
– Я собиралась тебе заплатить, но раз ты собралась держаться от него как можно дальше, полагаю, найду кого-нибудь другого.

– Подожди-ка, - хватаю ее за край футболки, чтобы остановить.- Давай не будем спешить. Я еще не сказала точное нет...

Пейдж разворачивается, широко улыбаясь.

– Это значит да?

– О какой сумме мы говорим?

– У меня довольно крутой прайс, если меня просят о чем-то в последнюю минуту. Как насчет трех сотен? Это легкие деньги и всего за четыре часа. Ты не можешь упустить их.

Она права, определенно не могу. И тогда отправлю эти деньги родителям.

– Хорошо, я в деле.

С криком, который мог повредить барабанные перепонки, она бросается мне в объятия. Завтра я буду разносить напитки и еду Гевину и его богатым, высокомерным друзьям.

По какой-то причине чутье подсказывало мне, что это не лучшая идея. Мы слишком долго испытывали друг друга, и между нами возникало что-то большее, что я отказывалась признавать.

Скоро будет взрыв. И у меня чувство, что это слишком скоро. И я точно не готова к последствиям.

***

В моей груди разливается боль, когда я иду по автостоянке. В небе палит солнце, отчего бисеринки пота собираются на лбу. Мое тело болит, но хуже всего боль в груди. Кажется, будто я физически чувствую, как избита моя душа. Не знаю, сколько еще выдержу. Сколько прослушиваний пройду, сколько еще раз готова услышать, что я недостаточно хороша.

Всю свою жизнь я хотела быть гимнасткой. Это была моя страсть, которая помогала не сдаваться в трудные времена. А когда ты растешь в бедности, то трудные времена практически всегда. Я знала, что хочу использовать свои умения в жизни, но никогда не хотела соревноваться. Меня не заботили золотые медали или желание доказать, что я лучше других. Я просто хотела выступать. И когда увидела глянцевые фото выступлений La Magie du Cirque, пока стояла возле кассы супермаркета в десятом классе, то влюбилась. Тогда поняла, что делать со своей страстью.

И со времени переезда из дома прошло три года сплошных отказов. Я почти отреклась от веры, что когда-нибудь осуществлю желаемое.

Нажимаю «разблокировать машину» на брелоке и забираюсь в нее. Мне просто хочется сидеть, смотреть в никуда и попытаться разобраться, что я могла сделать лучше в процессе прослушивания. Теряю чувство времени, когда трель телефонного звонка возвращает меня в реальность.

Вытащив телефон из сумочки, я провожу пальцем по экрану и прикладываю устройство к уху.

– Алло?

– Привет, крох, - на линии раздается глубокий, успокаивающий голос отца, который усиливает боль в груди, но я не могу удержаться от улыбки.

– Привет, папочка.

– Как прослушивание? Ты показала им, где раки зимуют?
– конечно, он помнит, что у меня очередное прослушивание. От них с мамой исходит очень большая поддержка. Если бы могли, вероятно, они посещали бы со мной каждое прослушивание, улюлюкая и держа таблички с моим именем в пустом зале.

– Не прошла, - признаюсь ему тихо, разочарование заполняет меня.

– Ах, милая, мне жаль. В следующий раз ты покажешь им всем. Я знаю это. Ты лучшее, что я когда-либо видел.

Смешок вырывается из моего горла.

– Ты мой отец, ты не можешь говорить по-другому.

– Это факт, и не имеет значения отец я тебе или нет, - мне хочется сказать ему, что это не факт, что если бы было так, то я получила бы место в La Magie du Cirque годы назад, но не могу позволить себе разрушить надежды родителей. Думаю, что единственная причина, почему я до сих пор не уволилась, собрала вещи и, поджав хвост, вернулась домой - это их вера в меня. Они пожертвовали многим в жизни, чтобы я делала то, что мне нравится, и не могу вынести мысли, что разочарую их.

– Как в остальном?
– спрашиваю, меняя тему.
– Как у вас с мамой?

– Ну...
– в этот момент мое сердце уходить в пятки, а воздух из кондиционера, обдувающего мое лицо, кажется маленькими иголочками.

– Что происходит?
– давлю я.

– С твоей мамой случился несчастный случай…

– Что?
– кричу, и почти крошу телефон в руке, когда паника накрывает меня.

– Подожди немного, кроха. Она в порядке. С ней все будет хорошо.

– Что произошло? Расскажи мне все, - требую.

– Она попала в автомобильную аварию, - он начинает объяснять, и мой лоб потеет с удвоенной силой.
– Шины на автомобиле были изношены, а у нас не было денег заменить их. По дороге домой она попала в выбоину и проколола одну из шин, отчего машину занесло в дерево. Твоя мама сломала руку, но в остальном в порядке. Она больше злится на проклятый автомобиль, чем на что-то другое, - он смеется, и я знаю, что папа привносит юмор в ситуацию, только чтобы я не слетела с катушек.

– Папуля...
– шепчу сломлено в трубку, наклоняя голову вперед и прижимая лоб к рулю. Я зажмуриваюсь, чтобы не дать слезам пролиться.