***

Макс нашелся в своей лаборатории ближе к вечеру. Отсутствовал мужчина на своем месте по самой банальной, на взгляд ребят причине — любимая жена запрягла несчастного поработать руками на кухне. Стоки, сливы, заедающие краны — все это было починено в кротчайшие сроки ценой жуткой усталости мужчины и откровенного нежелания что-либо делать дальше.

Но на просьбу детей хорошего друга он все же откликнулся, попросив зайти за результатами ближе к десяти вечера. К его приятному удивлению гости оказались весьма пунктуальными, поскольку ровно в десять сидели напротив химика, ожидая новостей.

— Порадовать мне вас нечем, — после недолгой паузы заговорил Макс. В руках он держал колбу с мутноватой жидкостью. — Мало того, что окисляемость превышает норму почти вдвое, так еще и сульфатов много. Девятьсот пятьдесят четыре грамма на литр.

— А норма какая? — уточнила Амира. И тут же обреченно выдохнула, услышав ответ.

— Не более пятисот.

— О чем только Сергей думает? — Эмиль совершенно не понимал логики их руководства. — А Матильда? Она же медик. Неужели не может сказать ему, что нужно менять фильтры.

— Будто Зобин кого-то слушает, — фыркнул мужчина, откидываясь на спинку кресла. — Раньше на него мог повлиять Виктор, но теперь… сами все видите.

— И что делать? — перспектива оставлять все как есть никак не устраивала девушку. Похоже, от подруги она заразилась не только симпатией к крохотным зверькам, но и получила шило в одном месте. — Мы же эту воду пьем. Да, кипятим, но не думаю, что это гарантия ее безопасности.

— Боюсь, без Сергея мы ничего не сможем сделать. Все припасы, все складские помещения, как и доступ к ним — все это находится в его ведомстве. И если он ничего не предпринимает, то мы тем более бессильны.

— Да ладно Вам, а если втихую все сделать? — по мнению Эмиля бездействовать было просто глупо. И слишком опрометчиво. Если весь комплекс выйдет из строя, они останутся без безопасного жилища и возможности хоть как-то выживать. Неподготовленные люди, которые составляли 70 % всего населения бункера не смогут выжить в открытом мире.

— Парень, ты забываешь, что у Сергея слишком много «друзей», которые дорожат этой дружбой и готовы ради него на все. Не уверен, что тебе охота валяться с переломами в лазарете.

— Но мы не можем…

— А что бы сказал Андрей?

Макс знал на какие точки следует давить. И всегда попадал в цель. Упоминание имени лучшего друга мгновенно остудило пыл парня. Эмиль дернулся как от удара, прекрасно осознавая, что имеет ввиду мужчина. Андрей бы не стал действовать безрассудно, не его стиль. Значит, и Эмилю следовало быть осторожнее. Тем более, что Макс прав. От них всех будет больше пользы, если все конечности останутся целыми.

— Спасибо за помощь, — буквально ощущая витавшее в воздухе напряжение, поблагодарила мужчину за помощь Амира, дергая брата в сторону выхода.

— Не наделайте глупостей.

Пожалуй, один из самых полезных советов, с учетом сложившейся ситуации. И самый искренний.

— Мне жаль это говорить, — закрыв за спиной дверь в кабинет тихо проговорила Амира. — Но тебе пора признать, что Андрей…

— Он не мертв. И даже не начинай. Мне и родителей хватает.

Он даже дослушивать не стал. Развернулся в сторону своей комнаты, которая теперь была слишком пустой для одного жителя, оставляя сестру напряженно смотреть вслед. Отчасти девушка его понимала. Сама была в такой же ситуации. Соня была единственной, с кем у нее сложились теплые дружеские отношения. Потерять того, кто понимал и поддерживал в любой ситуации с самого детства нелегко, но она приняла это. Трезво оценивала шансы на выживание, и как бы собственное сердце не хотело верить в лучшее, разум упорно твердил, что стоит жить дальше. К сожалению, Эмиль не мог принять ту же точку зрения.

***

Барс бы так и оставил комнату друга нетронутой. В знак памяти или же это подсознательная благодарность за то, что он выжил — ответа на этот вопрос не знал даже сам мужчина. Но Сергей ясно дал понять: по прошествии двух недель комната должна быть очищена от ненужных вещей. Барс сам вызвался вынести вещи друга из помещения. Не мог позволить кому-то другому рыться в его шкафах.

Комната Виктора не отличалась от других. Без окон, одна кровать, длиной соразмерной стене всей комнаты. Минимум личных вещей и немного одежды — вот и все, что нажил мужчина за годы выживания под землей. Единственное, что украшало рабочий стол мужчины, это фотография. Старая, местами она выцвела, но все равно не потеряла былой ценности. На карточке были изображены трое: Виктор, еще молодой, не знавший всех тягот условий выживания, он обнимал за талию молодую девушку. Она улыбалась, скромно пряча улыбку за черной прядью волос, однако все ее внимание было приковано к маленькой девчушке трех лет отроду. Соня уже тогда любила исследовать все новое, отчаянно стремясь побывать во всех неизвестных ей местах, от чего удержать ребенка в кадре для совместной фотографии оказалось непросто. Но фотограф свое дело знал и в итоге отдал счастливым родителям сие творение.

Единственное напоминание об их прошлых жизнях.

Барс вытащил фотографию из рамки, пряча в нагрудный карман. Пусть Сергей и приказал избавиться от всех вещей, что-то мужчина все же собирался сохранить на случай, если… если они вернутся. Он все еще верил, что его друг, как и ребята, которые вызвали ему помощь, живы и смогут добраться до бункера целыми. Тогда-то он и отдаст им карточку. Лично, обоим.

Кроме фоторамки, на столе не было ничего примечательного. Бумаги, книги, недописанные отчеты. Но кое-что все же привлекло внимание мужчины, заставляя прервать свое занятие. Старая потертая дискета, спрятанная на дне нижнего ящика, была не самым типичным предметом в их ежедневном обиходе. Да и компьютер был только у Романа, а значит он наверняка знал, что это. Ну или мог узнать.