На голову Александру натянули жбан, и все отверстия вокруг шеи заткнули соломой и кусками ткани. Деревянные башмаки примотали лоскутами разорванных онучей.

– Барин, не вертите шеей, поворачивайтесь всем корпусом, иначе солома вывалится, - предупредил Гордей.

– Знаю, - глухо ответил Александр.
– Поехали.

Александру дали в руку лопатку, чтобы он сам расправился со стеной. Находиться голышом на лестнице у входа было невозможно. Открыли дверь, в которую чтобы пройти Александру пришлось пригнуться. Когда дверь захлопнулась за ним, очарование исследователя несколько померкло перед страхом опасности.

Александр замер, чтобы настроиться психологически и проверить заодно, не сквозит ли где под костюм горячий воздух. Через деревянные стенки «шлема» свист снаружи едва было слышно, но он был. Окружающая температура почти не ощущалась. Только на вдохе под жбан тянуло горячий воздух, но не критично. Можно было дышать часто и мелко, чтобы жар не успел проникать внутрь.

Александр поднялся на самый верх лестницы, двигаясь, как человек, который боится пошевелиться лишний раз. Еще раз проверил, как костюм держит жар. Вроде бы неплохо. Кирпичи снимались легко. Они почти не приклеились друг к другу. Температура высушила их так сильно, что они потеряли в весе больше половины. Минуты за три Александр разобрал вход.

– Барин, Вы там живой?
– через дверь спросил Гордей.

– Пока живой, - ответил он.

– Не пока, а просто живой. Запомните, Вы должны вернуться, или хотя бы вернуть нам одежду, - Гордей заржал.

Аглая негромким голосом вставила ему ума за дурацкую шутку.

– Верну, не переживай.

Александр выдохнул и потянул дверную ручку на себя. Яркий солнечный свет ударил в глаза. Показалось, что это не только свет, но и жар жжет глаза. Александр закрыл веки и подождал, когда в них успокоятся скачущие яркие пятна.

– Стекла надо было закоптить над свечой, - крикнул Александр вниз.

Ему не ответили. Наверное, не расслышали из-под жбана.

Когда сквозь ресницы можно было хоть немного смотреть, Александр сделал первый шаг наружу. Прежде, чем увидеть воочию то, каким стал мир после высокотемпературной обработки, он пытался сделать это у себя в уме. Ему представлялось, что все будет выглядеть как после сильной засухи. Пожелтевшая свернувшаяся листва на деревьях, засохшая трава, растрескавшаяся земля.

Но нет, все выглядело немного иначе. Из-за сильного марева, вызывающего непроизвольное головокружение, сложно было сконцентрироваться на чем-либо. Все плыло перед глазами, будто он оказался в воде. Возле погреба, там, где был газон на растрескавшейся земле лежал черный порошок, ничем не напоминающий растения. Листья и стебли просто рассыпались в прах.

Александр вышел наружу и закрыл за собой дверь. Дуновение воздуха, произошедшее от этого движения, просквозило сквозь одежду. Часть температуры потерялась сквозь её преграды, но оставшейся части хватило, чтобы понять, какой жар держится на улице. Пришлось сделать вывод о том, что передвигаться по улице необходимо медленно и плавно.

Горячий воздух во время дыхания все же подсасывало под жбан. Ради удовлетворения любопытства Александр решил игнорировать неприятные ощущения. Пока это было единственным неприятным моментом, что вселяло уверенность в костюм. Три шага от погреба. Под ногами поднялась смесь из пыли и золы. В лучах света она играла багровыми оттенками.

Попривыкнув к свету, Александру показалось, что на улице уже вечереет, хотя по часам был полдень. Вдаль смотреть было бесполезно, горизонт плыл, а на небо еще было нельзя. Он сделал еще три шага и вдруг, прямо под ним, звонко лопнула земля. Резкий щелчок, как выстрел звоном отозвался в ушах. По ногам, через деревянную обувь, прошел импульс.

– Твою мать!
– Александр еле удержался от того, чтобы не подскочить на месте.

Еще пять шагов, и он увидел ворота в городище. Они покосились, почернели, но не загорелись. Как же ему захотелось дойти до них и выглянуть за них, чтобы увидеть то, что скрывал от взгляда ограда частокола. Откуда-то доносился ритмичный свист, ради причин которого и затеивалась вся эта кутерьма с переодеваниями. Сомнения и любопытство принялись ему нашептывать в разные уши. Разумеется, Александр был не из тех людей, кто доверяет сомнениям.

Он осмотрел состояние ткани верхней рубахи. Видимых изменений на ней еще не было, разве что она покрылась пылью. Немного горела шея и переносица, потому что, стекла сидели с небольшими зазорами, в которые во время вдоха затягивало горячий воздух. Воздух, кстати, имел необычный и насыщенный запах, который внушал опасения по поводу того, что где-то рядом из-под земли били источники содержащие газы.

Переборов остатки сомнений Александр направился в сторону ворот. Через несколько шагов ему попался вывернутый наизнанку огнетушитель. Его разорвало давлением нагревшегося внутри газа. Вокруг огнетушителя еще были видны следы белого порошка. Вездесущая багровая пыль, похожая на ржавчину, накрыла и их.