– Послушай, Юл. Мы же не случайно в Питер приехали. Я знаю, что убийца здесь.

– Ну да, ты болтал что-то такое.

– Я знаю, что убийца здесь.

– Что значит – знаешь? Видел или…

– Знаю его имя.

– Так чего же ты ждешь, Гамлет хренов! – возмутился Юл.

– Мне известно, кто он, – уточнил Алексей. – Но не так-то просто до него добраться.

– Трусишь, значит, – тут же сделал свой вывод Юл.

– Нет, к нему не войти в дверь, даже если известно, где она. Не то, что убить. Ведь ты требуешь его убить? Так?

Юл смерил брата оценивающим взглядом.

– Не тупи. И не изображай из себя крутого, – вынес он свой вердикт, – ты только подставлять других умеешь. Как отца. – Юл знал, что его слова несправедливы, но это знание доставляло какое-то странное, почти болезненное наслаждение.

– Подожди здесь пять минут! – приказал Алексей.

Он бегом кинулся в ближайший магазин, взял две порции клубничного мороженого. Вернулся. Протянул один стаканчик брату.

– Что это? – растерянно спросил Юл.

– Мороженое. Отец его обожал. И если мы куда-нибудь шли вместе, всегда по…

Юл схватил стаканчик и швырнул на землю:

– Все! Хватит! Не смей издеваться… – Слезы душили его.

Алексей сел рядом с ним, обнял брата за плечи.

– Юл, я все эти годы прятался, жил под чужим именем, лишь бы ни тебя, ни отца не нашли. Но видишь, не спрячешься…

– Что ты сделал такое? – Мальчишка принялся вытирать руками лицо – платка, разумеется, не нашлось.

– Был глуп и верил, что бастион зла рухнул и наступила эра счастья.

– А конкретнее?

– Я работал на Гамаюнова несколько лет. Ты слышал это имя?

– Отец говорил.

– Помощником у Гамаюнова был Колодин. Так вот, этот Колодин решил, что я знаю, где зарыты сокровища. Точнее, – куча бриллиантов.

– А ты в самом деле знаешь?..

– Нет, конечно. Впрочем, неважно. С Колодиным я иметь дело не собираюсь. Этот человек убил моих друзей. Потом отца… И тебя прикончит. И меня. Любого. Для него человек – ничто.

– Ты доберешься до этого гада? Да? Обещай, что прикончишь его!

– Обещаю.

– Прикончи его!

Стен помолчал несколько секунд. Потом кивнул и произнес глухим голосом:

– Клянусь!

– Помнишь, что отец хотел назвать меня Казимиром, а мать не позволила? – неожиданно для себя спросил Юл.

Алексей улыбнулся:

– Приехал дед, и уже все было решено. И мама твоя почти согласилась. Но тут отец с дедом поругались. И… – Алексей запнулся. – И тебя назвали Юлием.

От мальчишки не ускользнуло, что брат хочет обойти молчанием скользкий вопрос.

– Из-за чего они поругались?

Алексей поморщился:

– Отец все время с дедом ругались. Дед то отрекался от отца, то вновь его признавал. Как соберутся вместе, выпьют по рюмашке, ну и поехало.

– Что значит: «Не признавал»?

– Отец родился в лагере в сорок шестом году. Ну и дед считал… как бы тебе помягче сказать…

– Бабка трахалась с кем-то еще, – подсказал Юл. – Понятно. А за что деда посадили?

– За половину квадратного метра, – и, видя недоумение Юла, Алексей разъяснил. – Жилплощади, имеется в виду. Когда после войны «освободили» Прибалтику, «освободители» принялись насаждать там свои порядки. Дом полагалось иметь не больше определенного метража. Площадь каменного дома Стеновских оказалась на половину квадратных метра больше. И потому он подлежал конфискации, а деду и его семье в этом доме выделили комнатку для проживания. Дед утверждал, что подрался с новыми хозяевами. Но я думаю, что он просто выпалил проклятия в адрес нового режима в сердцах. Так что в мгновение ока и он, и бабушка, очутились в лагере. Освободился он уже в пятьдесят шестом, и первым делом поехал посмотреть на свой дом. Там располагался военный санаторий. Дед походил по саду, подобрал паданцы со своих бывших яблонь, и жена полковника подарила ему старое драповое пальто.

– А что дальше?

– Ничего. Разве у этой истории может быть какое-то продолжение?

– Так теперь этот дом можно вернуть, – сказал Юл.

Стен растерялся. Сам он об этом никогда не думал.

– У отца и документов наверняка на тот дом не осталось. Дед умер… Да и зачем?

– Как ты не понимаешь! – воскликнул Юл. – Это же наше родовое гнездо. Ведь это здорово такой дом иметь. Ты его видел? Какой он? – у мальчишки загорелись глаза. – Он на замок похож?

– Смеешься? Обычный дом. Дед говорил – каменный, двухэтажный, с верандой.