Он показал картинку второму блондину, который сильно оброс и явно не следил за собой. Спутанные, сальные волосы болтались до плеч, но даже издалека поняла, что он близнец блондина.

— Эй. Красавица, хочешь так же? Хотя... Вру, будет лучше. Выходи, не обижу.

Чуть не заплакала от досады. Ноги сводило от усталости, а чужаки никуда не собирались уходить.

— С чего взял, что красавица. Мы в Диегронде, забыл? Вполне может, оказаться нагой или чем похуже, — к двум братьям присоединился ещё один. Коротко стриженный блондин без интереса скользнул взглядом по озеру.

Меня троица не видела, но парень с книжкой пытливо изучал каждый сантиметр пруда и берега, пока не остановился на иве.

— Нага, так нага. Милая, выходи не бойся. Не буду гладить против чешуек.

— Оставь девчонку в покое, — коротко стриженный пытался увести близнеца, но тот оттолкнул брата злобно процедил:

— Не мешай! Потом выскажешь, как ты умеешь. А сейчас хочу повеселиться. Ей понравится, никто ещё не жаловался.

— Только это не нравится нам, — подал голос патлатый. — Довольно. Потом же будет мерзко и неприятно. Всегда.

— Я вас не заставляю. Либо уходите с поляны, либо не мешайте. Не сделаю ничего такого, о чём сама не попросит.

Надеялась, что эти двое утащат подальше разгорячённого братца. Но они лишь скрестили руки и молчаливыми статуями стояли рядом.

Уже не чувствовала онемевших от усталости ног. Уцепилась за тонкую веточку, надеясь что, выдержит. Пыльца с молодых цветков осыпала сверху, попала в глаза, в нос, и я громко чихнула и щедро хлебнула озёрной воды вдогонку. Отчаянно закашлялась и слепо хваталась за ветки, которые не могли удержать меня и с треском обламывались.

— Вон она!

Уже и не знала, чего боюсь больше утонуть или попасться этому парню. В любом случае выбора было мало, очередная ветка оборвалась и я ушла с головой под воду, больше не в силах сопротивляться.

Сознание медленно погружалось в холодную тьму. Лепестки в волосах дрожали, а лёгкие вместо воздуха наполнялись водой.

Чьи-то губы касаются моих. Взволнованные голоса, и мощное дыхание, от которого разрывает грудь.

— Вот же дурёха.

— Ты напугал её, неудивительно, что девчонка спряталась.

— Да я бы не стал…

— Со стороны всё выглядело иначе.

— Раздень её.

— Ты же не хотел без разрешения...

— Чтобы не простыла, а не за этим.

— Ты просто хочешь увидеть её без одежды!

— И что?

Казалось, будто слышу не голоса, а чьи-то спутанные, хаотичные мысли. Словно один парень спорил сам с собой и не знал, что предпринять.

Настойчивые руки ослабили ремень платья, а ещё две пары деловито стягивали мокрую одежду и убирали назад волосы.

Хотела возмутиться, помешать, но тело словно парализовало, а сердце бешено колотилось в груди.

— Это не нага…

— Без вас вижу.

— Красивая.

Моего лица осторожно коснулись, а затем нежно провели по шее, плечам...

— Почему остановился? — с досадой спросил один из братьев, и, к своему стыду, тоже была недовольна. Хотелось, чтобы он продолжал ласку. Радовалась, что не могу пошевелиться, иначе точно сбежала бы. Хотя мне стало невероятно хорошо рядом с этой троицей, или он тут один?

— Держи. Одень пока без сознания. Ей точно не понравится, если очнётся и увидит, как мы плотоядно таращимся.

Меня очень медленно и осторожно облачили в чью-то длинную рубашку. Пальцы нарочито долго возились с пуговицами, а затем моё продрогшее тело оказалось в крепких горячих объятьях.

— Почему ты? Ты откачивал её, дай я хотя бы погрею.

— Нет.

Кто-то пристроился со спины. Ещё один положил голову на плечо.

Вдруг стало интересно:

— А кто такие наги?

Только по ошарашенному взгляду коротко стриженного поняла, что случайно спросила вслух.

— Это полулюди-полузмеи, — ответил парень, не разжимая объятий.

— Понятно, — зарылась лицом у него на груди.

— Ты разве никогда о них не слышала? — не знала, кто из троицы задал вопрос.

— Неа. Реган не рассказывал про наг.

— Вчера родилась, что ли?

— Не знаю, — прятала улыбку и румянец. Совершенно новое чувство волнами накатывало на меня от макушки до кончиков пальцев ног.