– Как такое могло случиться, вы можете объяснить? – Посол уже знал об аресте племянника и вряд ли был в восторге от внезапного поворота событий.

– У вас лично надежная охрана? – спросил Корвин.

Гнев посла нисколько его не обескуражил.

– Что?..

– Посольство хорошо охраняется? – повторил вопрос Марк.

– Разумеется. Но в чем дело?

– Я бы на вашем месте ограничил пока контакты с китежанами. Свел бы их к минимуму. А лучше всего – не покидать посольство ни при каких обстоятельствах. Никуда не выходить.

– Да я и не выхожу! – воскликнул посол. – С этого проклятого острова практически не выбраться во время карнавалов. Меня предупредили: идет смена приоритетов. Лацийское посольство практически в осаде.

– Отлично.

– Вам нравится ситуация?

– Мне нравится, что вы находитесь на территории посольства. А значит – на территории Лация. Не забудьте прислать нам завтра вашего адвоката. Самого лучшего.

Связь прервалась.

Марк ухватил сестрицу за локоть и вывел на балкон. Перед ними раскинулось огромное, как море, озеро. Несколько плавучих домов медленно дрейфовали вдоль берега. Вдали помигивали огоньки озерных городов.

– Лери, отвечай! И не лгать! Как бы ни была мерзка правда. Ты была ночью во время карнавала у Стаса?

– Ты что?.. – Лери опешила. – Рехнулся, братец? Стас приглашал меня танцевать, но я от него ускользнула.

– Стас уверял, что ты была у него.

– Ложь! Подлая, наиподлейшая ложь!

– Нет. Кто-то, похожий на тебя, явился на свидание к Стасу. Твое голубое платье, маска и парик… В ателье осталась заявка на твой костюм… кто-то знал, во что ты одета…

– Нет… – Лери затрясла головой. – То есть да… наверное, нетрудно было выведать, какой костюм я заказала. Это могла быть княжна Ксения.

Марк расхохотался:

– Лери, дорогая! Княжна Ксения на голову ниже тебя и в два раза толще.

– Тогда кто угодно…

– Твоя маска болтала с несчастным о любви. И вела себя весьма смело. – Говоря это, Корвин внимательно смотрел на сестру. Что она сделает? Смутится? Рассмеялся искусственно? Возмутится?

– Если найду эту сволочь, – задушу, – пообещала Лери ледяным тоном.

– Надеюсь, это не ты застрелила Стаса.

– Марк!

– У тебя был мотив. Как и у твоего жениха.

“Если Стас сказал Друзу хотя бы половину того, что сказал мне…” – дальше голос предков не стал пророчить.

В эту ночь Марку удалось поспать лишь три часа. Сон ему привиделся очень странный. Снился Китеж – как и ожидалось. Его отец префект Корвин разговаривал с каким-то бородатым мужчиной. Собеседник был не стар, но в длинных русых волосах и бороде уже поблескивало тусклое серебро.

– То, что ты говоришь, Кир, всего лишь миф… – заявил префект Корвин.

Говорил Корвин по-русски, и Марк, разумеется, понимал его речь, поскольку знал язык в том же объеме, что отец.

– Нет, не миф. Просто обычно реконструкторы неправильно толкуют выражение “уничтожить до седьмого колена”.

– Полагают, что так действует гамма-облучение. Мутации, которые сказываются даже в седьмом колене.

– Нет… кто и зачем будет растягивать надолго проклятие? Месть приятна, когда она на твоих глазах настигает врага. Помедлить чуток… День, другой, месяц… Но столетия? Это смешно. И потом, столь сильное облучение… сам посуди… тут уже в первом колене все вымрут. Уничтожить всех родственников до седьмого колена разом, – вот в чем смысл проклятия.

– К сожалению, эта проблема вне моей компетенции, – признался Корвин.

– Вне компетенции!.. – передразнил Кир. – А я думал, твою планету волнует все на свете. Выходит, вы, как и другие, не видите ничего, кроме собственной задницы.

– Собственную задницу мы тоже не видим… – засмеялся Корвин.

Марк проснулся.

Сон выхватил из генетической памяти какой-то отрывок. Придется наяву дополнить…

Подобные видения не являются патрициям просто так. Марк хотел закурить “трубочку памяти” и прослушать весь разговор до конца, но тут Флакк постучал в дверь его комнаты:

– Нам пора в тюрьму.

Комната для допросов была обставлена почти щегольски. Большой диван, несколько кресел, стол с прозрачной столешницей. Видеокартины на стенах изображали просторы озера Светлояр. Друз, одетый в просторный тюремный балахон, сидел в кресле. На запястьях – силовые наручники. Сейчас они были разомкнуты, но по команде управляющего чипа могли сковать руки арестованного мгновенно. Накануне, после убийства, Друз выглядел ошарашенным, сегодня казался подавленным. Возможно, он до последней минуты надеялся, что каким-то образом его невесте позволят присутствовать на допросе. Но Флакк и Лери остались в приемной, и только Марка допустили к заключенному.