Вот в чем дело – моя мама ничего не испытывала в этой жизни, кроме своего дерьма. Она никогда не задумывалась о том, что ее дерьмо может сделать с нами. И это не имело для нее значения. Ничего, кроме ее самой. Это никогда не изменится для нее. Возможно, она имела в виду то, что сказала, а возможно и нет. Я уже проходила через это.

– Надеюсь у вас обеих жизнь красивая, более полноценная, чем у меня.

Моя мама никогда не говорила что-то хорошее. Я уверена, что она просто не способна на это.

В день, когда я полностью отдала себя мужчине, который показал мне действительную и безусловную любовь, она удивила меня.

Она не могла измениться прямо сейчас. Возможно, никогда не сможет. Но это ее проблемы, не наши.

Ты знаешь старую поговорку о том, что когда жизнь вручает тебе лимоны, то сделай лимонад? Очевидно, в этом есть доля правды. Жизнь такая, какой мы ее делаем. Наши отношения, люди в ней, это то, что мы строим. Когда кто-то переступает через вас, ни кто не может сказать, что ты должен отомстить ему. Нет никого, кто может сказать – ты должен любить их, в том числе. Это зависит только от тебя и от того, какой сладости ты хочешь лимонад, или, как в некоторых случаях, насколько кисло.

***

В особенное время ночью, Джейс вывел меня на улицу, чтобы увидеть заснеженные улицы и белые, яркие и мерцающие огни. Мы поцеловались впервые в новый год в полночь.

Первый поцелуй мужа и жены в новом начале. Новый год.

Мы никогда не станем чем-то большим, чем есть сейчас, захваченные этим моментом, когда мы стали мужем и женой.

Странно ощущать, что Джейс носит кольцо. Мои глаза обратились на него. Я не была уверена, что это потому, что было в новинку, или может быть потому, что я будто нашла то, что искала. Нет. Брак не был ключом. Джейс прав на счет этого. Мне не нужно быть замужем за ним. Мне нужно было принять то, что я хотела выйти замуж.

– Не могу поверить, что мы поженились.

– Да, мы это сделали, – парень обнял меня за плечи, когда мы смотрели фейерверки вокруг «Комической Иглы». – Не смей передумать. У меня есть доказательство в кармане. Ты сказала «Да».

– Я помню. Я согласилась.

– Ммм... – его губы коснулись моего лба, нежно прижимаясь. – Я знаю.

Если забрать источник топлива, то пожар когда-нибудь потухнет.

Этот же огонь будет горечь вечно.

Мы могли бы сказать, что все кончено.

Мы, наверное, были бы в порядке.

Но мы были только наполовину самими собой.

Вещи, которые я люблю сейчас?

Его нежное «я люблю тебя». Ощущение его щетины на плече поздно ночью.

Вещи, которые я помню сейчас?

Его смех. Я хочу наслаждаться этим звуком и жить так, как он заставляет меня себя чувствовать. Его глаза. Я хочу помнить, как он чувствует себя, когда смотрит на меня, свою жену, и улыбается.

Вещи, которые я потеряла?

Ничего.

Я живу настоящим.

У меня больше не повторится этот день. Я не допущу.

Эпилог

Мальтийский крест

Один год спустя

Пятница, 6 декабря 2013 года

Обри Райан

Там есть место Брук, и я хожу туда. Это место, где можно найти истину и понять смысл, что значит любить пожарного.

И потерять одного.

Есть люди, которых когда теряем, остается зияющая дыра, которую невозможно заполнить.

Я помню даты до сих пор. Эта день?

6 декабря 2013 года. Первый день, когда я побывала на «Мемориале Пожарным».

Рядом со штаб-квартирой в Пионерском районе в центре Сиэтла находится мемориал, который чтит каждую жизнь, которую отдали в этом городе пожарные с 1889 года.

Там стоят четыре бронзовые статуи, в честь погибших четырех в пожаре на складе в 1995 году. Она была разработана Хай Ин Ву, и словами, что были высечены в гранитной плите были:

«ЭТА МЕМОРИАЛЬНАЯ СКУЛЬПТУРА ПОСВЯЩЕНА ПОЖАРНЫМ СИЭТЛА, КОТОРЫЕ ПОЖЕРТВОВАЛИ СВОИМИ ЖИЗНЯМИ, ВЫПОЛНЯЯ СЛУЖЕБНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ. МЫ ЧТИМ ИХ ГЕРОИЗМ.

ЖИТЕЛИ СИЭТЛА

6 ИЮНЯ 1998 г».

С тех пор, когда он был создан для этих четырех пожарных в Чайнатауне Международного района, на ней запечатлели тридцать одну жизнь, которые погибли в этом городе с 1889 года, когда основался отдел. Логан тоже был там.

Для некоторых это был просто мемориал, но для тех, кто потерял любимого человека, в борьбе с огнем, это было гораздо больше. Это позволяло знать, что ты не одинок, что другие тоже испытали ту же боль, что и ты.