— Значит, моя детка выросла… Ты у меня красавица даже с твоими синими волосами, — усмехнулся отец в трубку и тяжело вздохнул. — Теперь тебе не нужен твой старик.

— Нужен, ты мне всегда будешь нужен.

— Так значит я старик? — возмутился папа и громко раскатисто рассмеялся, шикнув кому-то и что-то пробубнив. — А как зовут друга? Вдруг знаю такого паренька.

— Макаров Артём, вряд ли тебе это что-то говорит, — улыбнулась, слёзы на щеках уж высохли, а кожа казалась стянутой.

— Хм… Это случайно не тот парень из рок-группы, участники которой все погибли в ужасной аварии?

Удивившись быстрой реакции родителя, ошарашенно поинтересовалась:

— А ты откуда знаешь?

— Было много новостей в интернете про этих ребят, имя запомнилось. Он ведь ослеп, да?

— Да.

— Зато далеко не убежит, когда будешь его скалкой бить, — усмехнулся отец и тихонько захихикал, словно девочка-первоклашка, которая делится огромным секретом с подружкой.

— Ну, пап, у нас тут вообще-то серьёзный разговор!

— Прости, дорогая, не удержался.

Я улыбалась и смотрела на свою руку, внимательно разглядывала её.

— У нас сейчас возникли некоторые проблемы с учебой. Преподаватель по английскому меня невзлюбила и обещала не поставить зачёт в конце семестра.

Это было чистой правдой. С самого начала Елена Валерьевна относилась ко мне немного иначе, да и к Артёму не питала чистых и искренних чувств. Она была молодой, учила в нашем университете всего лишь второй год, но имела достаточно амбиций, красоты и ума. Некоторые поговаривали, что эта стерва закрутила тайный роман с какой-то важной шишкой, а тот надавил на мою мать. В итоге Елену Валерьевну с распростёртыми объятиями пришлось взять на должность преподавателя иностранного языка. К сожалению, никаких знаний она дать не могла, только виляла задницей и нагло разглядывала меня каждое занятие. Все парни в группе, за исключением Славки и Артёма, буквально сохли по «англичанке» и таскались за ней по пятам, дабы остаться наедине с такой прекрасной женщиной. На моё замечание, что она вся от кончиков волос до пяток ненатуральная, наша сильная половина группы отреагировала слишком бурно и приняла в штыки.

Как гласила очередная легенда, рассказанная Гариком на одной из переменок, Елена Валерьевна буквально принудила ректора взять её на работу, хотя та активно возражала и даже пыталась созвониться с тем самым «шишкой»-любовником. Правда, идея провалилась, ничего не вышло. Но с той поры «англичанка» точила на меня зуб и всегда старалась завалить в отместку моей маман. Выходило у неё отвратительно, хотя Гарик тонко намекнул: «У этой мадам есть и другие способы воздействия на человека, о которых пока никто не знает, так что жить тебе осталось мало, Синячок, готовься к смерти». Впрочем, пустые угрозы не смогли пробить стальную оборону пофигизма, поэтому я лишь криво улыбнулась в ответ главарю «великой троицы» и решила не обращать внимание.

Каждое занятие она спрашивала либо меня, либо Артёма, а иногда и нас обоих. Искала какую-нибудь брешь в обороне, будто заправская ищейка, и изучала противника. К счастью, Макаров свободно владел английским, а я старательно учила к каждой паре.

— А ты дала с ноги ему? — вдруг оторвал от мыслей голос отца.

— Пап, это вообще-то женщина, — тонко намекнула, что идея очень даже хорошая, вот только воплощать её в жизнь весьма затруднительно.

— Ладно-ладно, шучу. Ну хоть пнула? Может, жвачку в волосы прилепила?

— Я уже выросла из этого.

— Значит, теперь ты готова рассказать, что же произошло на самом деле у вас, — сделал умозаключение отец и вздохнул. — Заодно можешь поведать о том, почему стала замкнутой.

Стоило ли это делать? И нужно ли это говорить именно сейчас? Сначала я не могла решиться, но тактичное напоминание отца в виде покашливания подтолкнуло к откровению. Может, не так уж и плохо стать открытой?

— Только не перебивай, пожалуйста. И отнесись к этому нормально. В 14 на школьной дискотеке я как-то осталась в классе с мальчиком. Не специально, конечно, просто так вышло, а тут он возник, будто из воздуха появился. Ты же знаешь, я всегда была хрупкой и беззащитной. Он попытался меня… — голос сорвался. — Этот парень трогал меня, но мне удалось вырваться и убежать. Дома пришлось молчать, я не хотела быть позором для нашей семьи. Но внутри что-то сломалось. Наверное, мне просто было страшно, что однажды найдётся кто-то другой и сделает это, поэтому перестала подпускать к себе людей. Я ведь не смогла бы за себя постоять в такой ситуации, понимаешь? Тем более ты уже был очень далеко и никак не смог бы помочь, даже если захотел. И вот в сентябре мама говорит, что выходит замуж. Познакомила с женихом. Он мне сразу показался мутным. Немного раньше я познакомилась с Артёмом. В общем, через полгода приехал сын этого мужа, который оказался тем самым парнем. Встреча получилась неожиданной и очень неприятной. Он сказал, что хочет продолжить. Завершить то, что давным-давно начал. Я испугалась, сбежала из дома в тапочках, футболке и шортах, на улице холодно и мокро. Прибежала во двор Артёма и просто сидела на качелях, замерзала от холода. По счастливой случайности, телефон лежал в кармане шорт. И тут вдруг позвонил Артём. Просто так. Я сидела под окнами слепого парня, а он вдруг ни с того, ни с сего через два часа после расставания позвал есть пиццу. В общем, пришлось рассказать всё. Сегодня мы ходили забрать кое-какие вещи, сбережения, документы и гитару. Александр сначала стал защищать сына, мол, тот не собирался меня трогать, а потом позвонил маме. Ты же знаешь, какой истеричкой она бывает?

— Знаю, — прошептал отец. — Мне жаль, Лисёнок, что меня нет рядом.

— Да брось, всё нормально. В итоге маман сказала, чтоб я не возвращалась, и разбила гитару. Самое противное в тот момент было то, что в её глазах читалась лишь злоба и ничего другого.

— Погоди, милая моя, зачем ты сразу так? Мама у нас импульсивная, взрывная и иногда говорит, что попало. Но в глубине души она любящая и заботливая.

На заднем фоне послышались крик Моники и просьба положить трубку, так как за международные разговоры приходится много платить, и ей ко всему прочему нужна срочная помощь на кухне. Мне совсем не хотелось отвлекать отца от домашних дел и каким-либо образом влиять на их отношения, а ведь если он не положит сейчас трубку, то будет выслушивать нотации целый вечер, а то и дольше.

— Ладно, мне тоже уже пора, — прощебетала милым голоском, хотя внутри засело странное чувство, будто меня в очередной раз предают. — Передавай привет семье. Пока!

Быстро нажала на кнопку отбоя и уставилась в экран телефона, зажатого в ладони. Столько мыслей разом нахлынули в голову. И одна из них была о том, что всё медленно катится в тартарары. Теперь точно придётся вести себя тише воды, ниже травы, ведь злить преподавателей и заработать тем самым персональную аудиенцию с ректором не хотелось.