Однако чтобы попасть в Занорье, нужно было пройти сквозь толпу людей. Они стояли на коленях и смотрели с надеждой и дикой жадностью, кланяясь и протягивая руки. Тогда вперед вышел ракшин муж. При виде него многие сами шарахнулись в стороны, чуя смерть под чёрным плащом, но некоторые и не двинулись с места, то ли слепо надеясь на удачу, то ли просто остолбенев от страха.

— Убрать? — спросил ракшас, плавным движением вытягивая из ножен тесак.

— Это излишне, — тихо, но твёрдо ответил Занор, — Они тоже часть пострадавшего удела, пусть получат своё возмещение.

И распахнул плащ. Поток силы полился на землю. Спеша показать, как воспользоваться подарком сына силы, я торопливо стащила с себя сарафан и постелила под ноги Ратхе. Следом за мной прочие люди стали скидывать одежду и устелили ею тропу, освободив этлам проход. "Молодец, Ёлочка," — шепнул Ист, но мне в тот миг было не до него. Поверх людских рук и голов на меня удивлённо и радостно смотрел Свит. Он стоял слишком далеко для того, чтоб слова его были слышны, но я догадалась по губам. Свит сказал: "Завтра, на вечерней заре. Я буду ждать тебя здесь. Придёшь?" Я отвернулась, не спеша отвечать, потому что ещё и сама не решила, хочу ли снова оказаться так близко к нему. Но напоследок всё ж обернулась и увидела на лице Свита такое забавное возмущённое разочарование… Смешные мужчины, почему они думают, что всё в мире непременно должно совершаться так, как хочется им?

Вместе с этлами я поспешила в Ночную падь. Там, у околицы, ракшасы простились с нами и удалились в ночь, оставив за собой след из пожухлой травы.

— Хорошо, что они наконец-то убрались отсюда, — проворчала Майви, — Ещё и наследили… Фу, гадость!

— Вместо того, чтобы фукать, пойди и приберись. Затопчи их след, — тут же распорядилась Ночна. Майви, насупившись, отвернулась. Однако отделаться от Ночны оказалось не так-то просто.

— А ну живо! — прикрикнула она на дочку и жестом, не предвещающим ничего доброго, подхватила метлу. С недовольным вздохом Майви закатила глаза и поплелась за околицу, затаптывать ракшасью тропинку.

Между тем Занор соскользнул со спины Ратхи, улёгся прямо на землю под молодой ивой и закрыл глаза. Земля приняла его, точно мягкая перина, подалась, втянула в себя, обняла и укутала. А потом его тело вдруг проросло молодой травой. Вскоре уже только ракшин плащ напоминал о том, что скрыл под собой зелёненький холмик.

— И всё из-за этой гадины, — уныло проговорил Ист, шевеля плащ ногой.

— Советую тебе воздержаться от скоропалительных выводов, — довольно резко отозвалась ему Ночна, — Ракшасья доля — жалкие капли по сравнению с тем, что потрачено на восстановление пострадавших уделов. Твоего, между прочим, тоже.

— Эх, надо было ещё тогда, на заимке, прибить того дикого мага, и дело с концом! — воскликнул Нер, — Столько дурных вероятностей из-за него одного!

Ночна сразу же развернулась и ткнула в его сторону метлой:

— Почему ты решил, что сложившиеся тёмные вероятности созданы этим человеком?

— Так это же он продырявил Дола! У Бодуна* последние два дня только и разговоров, что об этом.

— Интересно мне знать, а что у Бодуна делал ты? — грозно спросила Ночна. Метла вопрошающе уставилась юному этлу в лицо. Нер залился смуглым румянцем и прикусил губу. Так и не дождавшись от него ни звука, Ночна ответила себе сама:

— Понятно. Мимо шёл, фиалки нюхал. А фингал под глазом сам собой образовался, от запаха. Надеюсь, для тебя не секрет, что человечьи стимуляторы весьма ядовиты?

— Мама, подожди ругаться, — попытался вклиниться в поток её слов Ист, — Нер, так что там у Бодуна болтали про Дола и этого человечьего мага?

— Это я-то ругаюсь? С вами даже ругаться не приходится, достаточно просто говорить то, что есть! Да, Нер, так что там всё же болтали у Бодуна?

— Да будто люди из-за Ограды нашли в Серых скалах что-то для себя завидное. Не помню точно, что. Железо или ещё какую ерунду… Короче, они начали ковырять скалу, а Дол, понятное дело, им это запретил. Только дикие — они же и есть дикие, нормальных слов не понимают. Дол раз предупредил, два, а потом начал их отстреливать. Положил человек десять или двенадцать — они, вроде бы, притихли, попрятались. А потом взяли и позвали этого своего лекаря. А он то ли стрелу силой подтолкнул, то ли сам такой с луком ловкий… Так что Дол схлопотал от него стрелу и упал в расщелину. Лекарь этот ихний, говорят, зудел, что надо обязательно тело найти и сжечь ("Соображает, зараза," — буркнул Ист.), но старший из диких его не послушался, велел остальным ковырять скалу дальше. И доковырялись, дурачьё. Что из этого вышло — мы все своими глазами видели.

— Всё прозрачно, ничего сложного для понимания, — подвела итог Ночна, — Дикие сами создали себе тёмную вероятность, ослушавшись этла. Полагаю, все виновники произошедшего погибли во время обрушения скалы. Что же касается Дола, то он поплатился за пренебрежительное отношение к людям. Среди них иногда попадаются весьма одарённые лучники. Кроме того, Дол не мог не знать, что его противник — маг. Пусть вам, ребятки, это послужит хорошим уроком. Маги — слишком опасная порода, их следует тщательно воспитывать с детства и без жалости уничтожать при малейшем намёке на агрессию. А тот, кто не готов отнестись воспитанию подобного существа серьёзно, не должен их заводить вообще. Дикие же маги опасны всегда, но их отловом и уничтожением должны заниматься только взрослые. Так что советую вам оставить это существо в покое. Позже им займётся отец.

— А когда? — оживился Нер.

— Очевидно, что не сейчас. Разве ты не видишь, что отец устал и плохо себя чувствует? А вы здесь галдите, создаёте эмоциональный шум и мешаете ему отдыхать. Всё, идите уже отсюда. Слышите? Больше вам тут сегодня делать нечего. Идите оба домой.

Я потянулась было за Истом следом, но Ночна окликнула меня:

— А ты, Ёлка, пожалуй, останься. Поможешь нам с девочками прясть.

Примечания:

*Большой Бодун — старый людской хутор, расположенный в прилегающем к Ограде Неровье. На нём открыт кабак, знаменитый на всю округу крепкой самобулькой, азартными играми и регулярными драками между хуторской молодёжью и разгильдяями из Приоградного гарнизона.