— Минут через пять он вернулся с двумя пряниками, яблоком и бутербродом с копчёной колбасой.

— У девчонок стрельнул.

Денис нерешительно посмотрел на Ангелину, стоя с подношениями в руках.

— Только того… тебе сидеть пока нельзя. Может, всё-таки капельницу, а бутерброд я сам съем?

— Ещ-щё чего! Я отлично с-сяду, т-только выключи эту г-гуделку, чтобы в-выть не начала.

— Ладно, а бутербродом поделишься? — Денис с опаской оглянулся на дверь, и Гелька правильно истолковала его взгляд.

— Б-борис Витальевич дома?

— Какой там! Совещается. В любой момент может нагрянуть и нам обоим накостылять. Только мне, конечно больше достанется. — Денис отодвинул рамку и приподнял изголовье кровати, так что Гелька оказалась в сидячем положении.

— Б-беру всю вину на с-себя, — ответила Ангелина, когда в глазах у неё перестали бегать звёздочки, и скомандовала решительно. — Д-давай пополам.

Уже жуя бутерброд, она встрепенулась.

— А полиция что?

Денис скривился и целиком отправил в рот один из пряников.

— Что полиция? Как пришли, так и ушли. Думаешь, Брюс спешит мне докладывать? Вернулся злой, как чёрт. На тебя глянул, хвоста мне накрутил для профилактики, и сгинул.

— Д-д-давно?

— Давненько. Вернётся ещё злее — опять две ночи не спал. Он думает, если он сам не спит, то и никто не должен… дай-ка я гляну, где прячется твоё заикание. Погоди, не жуй.

Гелька замерла с куском колбасы за щекой. Денис протянул руки, вглядываясь в неё всё глубже. Ангелина ощутила сильное покалывание (почти как у Бориса). А парень может! Несколько минут напряжённого ожидания — Денис повёл руками, рассекая что-то и негромко бормоча, а потом встряхнул руки и провёл ладонями по лицу.

— Не знаю, может и получилось.

Он похлопал себя по пустому желудку и огляделся с неудовлетворённым видом.

— Маловато будет. — Денис тяжко вздохнул и потопал к двери. — Пойду, может, ещё на что девчонок раскручу.

Борис Витальевич, вернувшийся через несколько минут после его ухода, замер на пороге при виде сидящей в постели и жующей Гельки. В одной руке она держала недоеденный бутерброд, в другой — пряник.

Сердце девчонки ёкнуло.

— Где этот?.. — рявкнул Полетаев, поворачиваясь к коридору.

— Борис Витальевич! — вскричала Ангелина. — Это я, я его попросила! Очень есть хочется, видите?

Разъярённый Борис шагнул в палату, и Гелька подумала, что, пожалуй, не стоило брать всю вину на себя.

— Не ругайте его, пожалуйста, — испуганно продолжила она. — А он мне с заиканием помог! Послушайте: раз, два, три, ч-ч-четыре…

— Двадцать пять! — взъярился Борис, отнимая у Гельки еду, опустил кровать и водрузил на место рамку прибора. — Неуч!

Чертыхаясь, он привесил к штативу флакон с глюкозой.

— Нет, только не иголки! — взмолилась Ангелина, когда он подсоединил к флакону систему и достал катетер.

— Вы ещё будете меня учить! — прорычал Борис, поднимая ей рукав. И только когда в её мыслях промелькнула картина, как она инвертирует и сбегает в окно, совсем, как от пытавших её фидеров, он опомнился.

— Простите меня… — врач устало отошёл к кушетке и сел, закрыв лицо руками. Гелька, отвернувшись к Солару, расплакалась.

Этот момент выбрал Денис, чтобы вернуться. Провожаемый хихикающими медсёстрами, он открыл дверь, и пакеты с чипсами и печеньем едва не посыпались у него из рук. Борис медленно встал и кивком головы велел войти застывшему на пороге помощнику. Ангелина с тревогой обратила своё заплаканное лицо на врача, опасаясь новой вспышки, но тот только сказал:

— Пойдите и съешьте это где-нибудь в другом месте.

Онемевший Денис враз вымелся за дверь, а Ангелина перевела дух. Как выдержать две недели тоскливого больничного лежания?

— К концу этих двух недель вы уже сможете вставать, — откликнулся Борис.

— Встать я и сейчас могу. А вы, пожалуйста, перестаньте читать мои мысли!

— Я могу на них не отвечать, если хотите, но не слышать их я не в состоянии, — ответил врач, подходя к её кровати.

— Нет, так ещё хуже! Но как это получилось? Вы что же, все мои мысли слышите?

— Нет, я стараюсь улавливать лишь те, в которых вы хотите высказаться или что-то спросить. Но при желании могу услышать весь сумбур, который творится в вашей голове.

"Этого не хватало! Сначала моё тело, теперь — мысли. Я словно не принадлежу сама себе", — подумала Ангелина и сразу пожалела об этом, потому что Борис незамедлительно отозвался.

— Ваш мозг в каждый момент рождает мысли, которые я могу услышать, но не спрогнозировать, не считая, конечно, вполне обычных предположений, вытекающих из знания мною вашего характера. Ваша душа — это тайна недоступная никому. Ангелина, я не хочу, чтобы вы стали бояться или избегать меня! Наша телепатия — это ценный дар. Примите его и воспользуйтесь им! Вы тоже можете читать мои мысли. Вы не замечали, что разговаривая с вами, я не всё произношу вслух? Для нашей работы такой способ общения был бы бесценен. Однако, я научу вас выстраивать блок, если вы не захотите воспользоваться им.