Шрифт:
— Конечно. А ты?
— И я тоже.
В этот момент она чуть приподнялась на носках и быстро поцеловала его в губы.
— А теперь разведи, пожалуйста, костер. Если ты обратил внимание, одежда на мне вся мокрая.
— А как же дождь?
— Забудь, он уже прошел.
— Неужели? Так скоро? — разочарованно переспросил Максим и полез за спичками.
В кармане лежал промокший коробок. Он развел руками.
— Боюсь, ничего из этого не выйдет.
Аша огорченно вздохнула.
— Ну вот, — сказала она, расправляя складки на прилипшем платье, сквозь которое, к удовольствию Максима, проступало нижнее белье. — На кого я теперь похожа? Твоя тетушка будет шокирована.
— Моя тетушка! — застонал Максим. — О Боже! Я совсем о ней забыл!
На полу джипа собрались огромные лужи. Но им не было до них дела. Они даже не потрудились спустить лужи, образовавшиеся в ямах сидений.
Максим вставил ключ, но провернуть почему-то не провернул.
— Интересно, как же тогда они развели костер?
— О чем ты? — удивилась Аша.
— Не о чем, а о ком. О дядюшке с тетушкой. Я имею ввиду их катание на плоту. Плот рассыпался на порогах, и они были вынуждены заночевать на берегу. Но если им пришлось искупаться в реке, то тогда спички должны были отсыреть. В таком случае, как же им удалось развести огонь? Помнишь, свое платье миссис Хептон сушила уже у костра. Если бы даже им удалось высушить спички на солнце, все равно они не могли высохнуть раньше, чем платье. Тогда — как?
Аша тоже, разумеется, не знала, но пока что это мало ее беспокоило. Она вообще не могла понять, с какой стати это ее должно беспокоить.
— А очень просто, — объяснил Максим, — при условии, что они сами инсценировали крушение.
В этот раз Аша заинтересовалась.
— Не понимаю, зачем это было нужно?
На лице Максима появилась коварная улыбка.
— А как ты думаешь, чем они там занимались всю ночь на берегу, до того как их «спас» Генри Хептон? Представь: ночь, звезды, и только двое у костра. Все яснее ясного! Тебе не кажется?
Аша зарумянилась.
— Ты потому об этом вспомнил, что мы с тобой только что целовались в лесу?
— Согласись, у нас сейчас так много общего с ними. В конце концов, они, наверное, любили друг друга.
— Но ведь… мы же только целовались.
— Да, — согласился он, вспоминая, как держал ее в руках.
— У нас больше ничего не было, — настаивала она, хмурясь.
— Конечно, — подтвердил он.
— Тогда и не нужно сравнивать.
— Хорошо, не буду, — покорно сказал он.
— И хватит это обсуждать.
— Не будем обсуждать…
— И не думай.
— Не думаю… Все? Мы можем ехать?
— Кажется, я не просила тебя тут сидеть и выяснять, что общего у нас с твоими дядюшкой и тетушкой… — бросила она сердито. — Так мы едем или нет?
Максим пожал плечами и повернул ключ. Мотор взревел, джип тронулся с места.
После дождя воздух был еще свеж и пьянил новыми ароматами. По небу носились продырявленные облака. Впереди блестел мокрый асфальт.
3.4
Короткая ветка шоссе, проложенная через пальмовую рощу, привела их на виллу тетушки Патриции. Легкий коттедж уютно прикорнул в тени тропической растительности. Темнокожий слуга в длинном ферине выбежал им навстречу, но они уже поднимались по ступенькам, и он, приняв во внимание то, как плачевно выглядели эти двое, без единого слова впустил их в дом. Если он и пожалел об этом, то только в тот момент, когда на заметил на полу полосу мокрых следов.
Тетушка, увидев их, всплеснула руками.
— И как это Джонатан догадался отпустить вас на целый день в машине с открытым верхом!
— Это наша вина, тетушка, — Максим хотел избавить дядюшку от незаслуженных упреков. — Мы задержались в городе. Нам бы следовало обратить внимание на перемену погоды.
— Ну да теперь уж все равно. Гунадаса проводит вас, вам нужно обсушиться, — присмотревшись к нему повнимательнее, она почти что прошептала. — Но какое все-таки сходство! Просто поразительно!
В окна заглядывало посветлевшее небо. «Зайчики» играли на фаянсовых статуэтках. На стене висел фотопортрет мужчины лет тридцати с черными усиками, которые, вероятно, должны были еще больше подчеркнуть его строгость. Наверно, это и был Генри Хептон. Максим спросил об этом у тетушки после того, как они снова сошлись в холле.
— Да, это он, мой покойный супруг, — ответила она, даже не взглянув на стену. — Снимок, который перед вами, был сделан в 1953 году. Я была тогда еще совсем юной леди, — она выразительно посмотрела на Ашу, словно желая сказать: вот такой, как эта очаровательная девушка.