Воспитание ребенка вне Церкви, без Таинств не дает возможности полного раскрытия личности, ограничивает спектр будущих ценностей, переживаний, радостей и неудач, взлетов и падений. Однако опасно силком тянуть ребенка в церковь, самим толком не успев прийти к вере и воцерковиться, не успев понять и прочувствовать основного. Главное – если искорка веры, тяги к церкви у ребенка есть (а она есть!) – не затушить ее самим неумелым, грубым обращением. Нужны наша большая любовь и время, порой годы, чтобы души наших детей окрепли, чтобы дети с нашей помощью обрели надежные вехи на «узком пути». Поспешными действиями мы можем нанести своим детям непоправимый вред: отшатнувшись от навязываемой насильно Церкви, они могут уже никогда к ней не вернуться, будучи легко уловлены уличными компаниями, пьянством, наркотиками.

Признак нашей слабости, путь наименьшего сопротивления. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. «Стало быть, все позволять? Ни за что: из скучающего раба мы сделаем изнывающего со скуки тирана… Позволяя же детям “все”, бойтесь, как бы, потакая капризам, не подавить сильных желаний… Это не “делай что хочешь”, а “я тебе сделаю, куплю, дам все, что хочешь, ты только скажи, что тебе дать, купить, сделать. Я плачу за то, чтобы ты сам ничего не делал, я плачу за то, чтобы ты был послушный”. “Вот съешь котлетку, мама купит тебе книжечку. Не ходи гулять – на тебе за это шоколадку”. Детское “дай”, даже просто протянутая молча рука должны столкнуться когда-нибудь с нашим “нет”, а от этих первых “не дам, нельзя, не разрешаю” зависит успех целого и огромнейшего раздела воспитательной работы» (Я. Корчак).

(См. Запреты, Потворство)

Делается постоянно, можно сказать, – «с пеленок». Встречаются советы ограничивать возможность детского выбора, ограждать детей, по-видимому, из-за того, что ребенку легче склониться в сторону дурного, которое так заразительно. До поры до времени ограждать можно, но бесконечно это продолжаться не будет: ребенку надоедят наши запреты и советы, и он станет делать по-своему, назло, а где зло, там и беда. Более мягкий вариант – контролировать, ненавязчиво, но постоянно, в пользу чего ребенок делает свой выбор. При добром нашем отношении он, развивая самостоятельность, не перестанет прислушиваться к нам. Хорошо, если ребенок привык обсуждать свой выбор с родителями. В затруднительных ситуациях можно (очень деликатно) помочь определиться с выбором, стараясь, однако, чтобы ребенок этого не заметил, а как бы сам сделал выбор.

(См. Воля Божия, Воля своя, Свобода)

Если герой книги появляется уже не только в книге, кино и мультиках, но и на футболках, пакетах, на вкладышах от жвачки, в компьютерных играх, на рекламных щитах – удвоим осторожность. Это значит, что на любопытстве и всепобеждающем подражании наших детей, как минимум, хотят сделать хорошие деньги. Гарри Поттер – из числа таких героев. Конечно, волшебство, о котором мечтают все дети, запретить невозможно и не нужно. Детей привлекает книга о Гарри Поттере – в ней есть тайна; герой – их ровесник и в то же время – почти волшебник; но будем осторожны: очень тонка грань между волшебством, колдовством и магией.

(См. Колдовство)

Новая форма школьного обучения, основанная на принципах церковности и семейственности. Классы в православных гимназиях, как правило, небольшие; помимо основных общеобразовательных предметов детям преподают Закон Божий, церковно-славянский язык, церковное пение, церковное шитье. Ученики имеют возможность постоянного духовного окормления, организованного посещения богослужений, при некоторых гимназиях есть своя (домовая) церковь, словом, «плюсов» много.

А «минусы»? О них хорошо сказал один батюшка, сотрудник такой гимназии: «Мы слишком быстро похоронили советскую школу, радостно отряхнули ее прах с наших ног и совсем не заметили тот колоссальный положительный учебно-методический, административный и даже воспитательный опыт, которым она обладала. Нам казалось (а многим так и продолжает казаться), что раз мы все православные, то у нас все будет хорошо и мы победим. Но реальность оказалась несколько иной. ‹…› Оказалось, что принцип семейственности был воспринят нами не в смысле особенной ответственности и духовного родства, а в смысле панибратской вседозволенности, и особенно это касалось родителей. ‹…› Наши дети стали воспринимать духовные дисциплины внешне, не прилагая никакого духовного труда, только через интеллект, минуя душу и сердце. Десять лет назад за такие занятия многие заплатили бы отчислением из института, лишением работы, а может быть, и тюрьмой. а теперь это слишком легко дается. и то духовное богатство, которое мы имеем благодаря крови мучеников и подвигу преподобных, наши дети получают с удивительной легкостью и безответственностью».

Главою семьи обычно считается и должен быть муж. На нем, на его трудах основывается благосостояние семьи. И семья – его первый долг: «Если кто о своих, и особенно о домашних, не печется, тот отрекся от веры, и хуже неверного» (1 Тим. 5, 8). «Муж является главой семьи не потому, что он мужчина, а потому, что он является образом Христа, и жена его и дети могут видеть в нем этот образ, то есть образ любви безграничной, любви преданной, любви самоотверженной, любви, которая готова на все, чтобы спасти, защитить, напитать, утешить, обрадовать, воспитать свою семью. ‹…› Слишком легко мужчине думать, что потому только, что он мужчина, он имеет права на свою жену, над своей женой и над своими детьми. Это – неправда. Если он не образ Христа, то никто ему не обязан никаким уважением, никаким страхом, никаким послушанием» (митрополит Антоний Сурожский).

По установленному для человечества Богом закону муж – это питатель семьи, но наша ошибка часто в том, что мы все силы и время отдаем работе, заработку, чтобы дети были сыты, одеты и т. д. Папы лучше всех должны понимать, что пусть лучше наши дети не получат какой-нибудь новой вещи, одежды или игрушки, чем, одетые по последней моде и с самыми современными игрушками, попадут в рабство греха и зла из-за недостатка нашего внимания. Папа никогда не должен забывать об огромном воспитывающем труде мамы и должен его ценить. «Монах должен пренебрегать собой, келией и вообще – своей жизнью, все отдавать другим. Но если кто хозяин семьи, то не должен так делать, потому что имеет супругу и детей и обязан, по закону Божию, следить, прежде всего, за домом, а избыток можно отдать другим» (афонский старец Паисий).