— Ну какой же я больной, просто приехал с тётушкой мяска нарастить, а после и в ученье меня отдадут, если годен покажусь господам. Радость, охватившая девушку, проявилась с детской непосредственностью.

— Может тебе чего надо, только прикажи, — облегчённо и от того щедро, пообещала она.

— Пожрать бы было здорово, — отозвался сразу — а ещё бы титьку твою посмотреть, у городских, говорят, они другие чем у наших … коров. Девушка задорно и слегка конфузясь засмеялась, после чего спросила мой возраст.

— Умели же люди так мило и искренне смеяться, — оценил её веселье. Продолжая знакомиться по дороге в кухню, мы, после совместного сытного завтрака, были уже лучшими друзьями. Во всяком случае, кроме Ольги, у меня не было никого знакомых, более близких по возрасту. Она не входила в штат слуг, но так как проживала в служебном пристрое вместе с матерью, часто помогала по хозяйству, за что имела право на одежду и питание.

Только выйдя из — за стола, был встречен своей негодующей родственницей:

— Ты куда пропал варнак малолетний? Ульяна немного испугалась, не найдя меня в комнате.

— Нам с тобой сегодня много дел надо успеть, — объяснила причину моих поисков.

Прежде всего мы явились к медику, Успенскому Петру Павловичу. Медосмотр выявил мою физическую и психическую нормальность. Врач, после краткой беседы с тётушкой, посоветовал устроить просмотр у местных мэтров музыкального и художественного творчества.

— А ещё лучше, организуйте концерт, да и пригласите всех известных людей, — предложил он, — уверен, что Фёдор Дмитриевич не откажется. Тётя и сама сообразила как лучше меня рекламировать. Когда мы поехали с визитом к небогатой подруге, наконец понял умысел тёти Ульяны. Главное, — пробудить интерес в городке ко моим способностям вундеркинда, распустив заблаговременно слухи. Ко времени возвращения Смолиных из Екатеринбурга, интерес общественности к моей особе возрастёт так, что вынудит хозяина устроить мою презентацию без подсказок с её стороны. Пока женщины распивали чай, я перелистывал хозяйскую библиотеку и журналы, более свежие чем встречал до сих пор. Тётя Уля почти приказала, как только я выпил маленькую кружечку чая с мёдом:

— Пойди милый, полистай журнальчики. В определённый момент беседы двух дам, позвали меня проверить, насколько точно я запомнил прочитанное. Тётя наслаждалась удивлением подруги, когда после произнесения ею страницы и номера журнала я тут же начинал зачитывать всё, что там было напечатано. Продолжая выслушивать рассказы о других моих талантах в музыке и рисунке, подруга прервала разговоры, предложением зайти к ней на работу. Как выяснилось, наша знакомая преподавала в женской гимназии по соседству.

Поднявшись на второй этаж Александровской гимназии, мы нашли музыкальные классы, полные различных инструментов. В другой классной комнате, дружно встали при нашем появлении, девушки в форменных коричневых платьях. И те, и другие выглядели притягательно, так и тянуло поиграть. Пока мои женщины разъясняли преподавателям цель нашего появления, вокруг меня, стоящего поодоль, собралась толпа любопытствующих курсисток. Самая молоденькая, дёрнула мой кушак подвязывающий грубую холщовую рубаху и показала язык. Наша знакомая, Екатерина Аполинарьевна, исполняла руководящую должность, потому народ с удовольствием воспринял её указание прерваться на 15 минут, для прослушивания деревенского самородка. Вспомнив последний рассказ тётушки о моём музыкальном успехе в исполнении неприличных песен, она вдруг испугалась скопления публики.

— Ты только никакого сквернословия не допускай, если уж других песен не знаешь, — предупредила торопливо.

— Спою песню разученную у матушки Настасьи Афонасьевны, — заявил торжественно, и взял на гитаре первые аккорды популярного романса, «Гори, гори, моя звезда…». По окончании большинство дам и девиц утирали слёзы. Уловив момент вспышки чувствительности, тётя Ульяна посоветовала повторить на скрипке то, что играл позавчера вечером у родителей.

— Это после того как все медовухи выпили? — невинно уточнил я. Настроение слушателей резко улучшилось. Некоторые сдержанно хихикнули.

— А можно ли немного подыграть на рояле? — спросил старшую из дам. Пока искали нужные ноты и переходили в зал к роялю, количество слушателей увеличилось во много раз.

— Сегодня вечером весь Курган будет знать о появлении вундеркинда, — мысленно радовалась тётя Ульяна.

— А завтра и в окрестных сёлах слухи будут ходить. Аккомпанировала мне очень строгая классная дама в пенсне, судя по произношению, иностранка. Отказавшись от предложенных нот, я блестяще исполнил партию скрипки в знакомом произведении Вивальди (Эльфийская ночь). Первой поздравила моя аккомпаниаторша, от волнения перемежая русские слова с французскими. Заметив удивлённо вытянувшиеся лица некоторых дам, сканировал причину их недоумения, проистекающего от необычайно тёплого приёма, всегда холодной и высокомерной француженки. Купец I гильдии Семен Иванович Березин лично выписал её из Франции, для совершенствования музыкальных искусств в городе.

— Без году неделя, и сразу оклад в три раза больше чем у самых опытных преподавательниц, — прочитал ревнивые мысли собравшихся, в купе с горделивыми.

— Пусть теперь знает, что и у нас таланты могут рождаться. Сама же «строгая» и «надменная» иностранка, как оказалось, страстно боялась всех местных жителей.

Я вежливо поклонился публике, отдельно поклонился мадемуазель и опустившись на одно колено, поцеловал её узенькую и холодную руку. Во внезапно повисшей тишине, проговорил благодарность за помощь на французском, с нарочито диким произношением, чем рассмешил ничего не понимающую гостью России. А она, не настолько уж и взрослая, какую из себя играет. Не задерживаясь, попросил её быть моим репетитором по совершенствованию знаний французского языка.