— А что грозит мужчине-насильнику по закону?

— Прежде всего потеря свободы, его обратят в пария, сексуального раба. А по специальному требованию пострадавшей могут также и кастрировать. Кроме того, у жертвы насилия будут приоритетные условия для покупки своего обидчика и возможность обратить его самолично, поставив как зелёный, так и оранжевый листик. Понятно, что после обретения власти над бывшим насильником женщина может потом всласть на нём отыграться.

— Так-так, — изобразил я озабоченность на лице, принимая правила игры. — Но это ведь прямая законодательная лазейка для того, чтобы подстроить обращение любого понравившегося свободного мужчины в раба. Уговорить на грубый секс, а потом обвинить в изнасиловании себя любимой. Или, к примеру, магией какой-нибудь воспользоваться, чтобы товарищ голову потерял. Ваши мужчины часом не боятся с женщинами наедине оставаться?

— Нет-нет, — возразила Лика, весело мотая головой. — Криминалистическая магия позволяет определить и отсеять любое мошенничество, за которое тоже придётся отвечать по закону. Так что мужчинам бояться нечего, если они действительно не совершают умышленных насильственных действий в отношении свободных женщин. А если кому-то хочется поиграться в альфа-самца, то для этого есть женщины-парии. С ними можно развлекаться как угодно, без причинения вреда их здоровью. Право на жизнь и здоровье в Валенсии имеют даже рабы.

Пока мы мило беседовали с Ликой, две другие молодые амазонки, которые двигали стол, сходили в третью комнату, а потом вернулись из неё, неся какую-то необычную по форме, длинную и плоскую металлическую бандуру, напоминающую сильно сплюснутый вдоль длинной оси, помятый и немного погнутый цилиндр со сложным рельефом.

— Что это такое? — спросил я.

— Особая штука для тебя, — ответила девушка. — Когда её соберут, сам поймёшь. Ты ведь шлюшка? — спросила она неожиданно, но из её уст это бранное слово прозвучало как-то совсем не оскорбительно.

«Что за фигня? — подумал я. — И почему все меня шлюхой обзывают? Сперва Лена, теперь Лика».

Потом я вспомнил объяснения Лены и вздохнул.

— Наверное, да.

— М-м-м, как кла-а-ассно! — протянула собеседница с удовольствием. — Значит, "карусель" должна тебе очень понравиться.

— Вот только мне совсем не нравится это слово на букву "шэ". Оно ругательное в русском языке.

— Хм-м-м, и напрасно ты комплексуешь. У нас-то иное отношение к этому понятию. И как его ещё назвать? Мне, наоборот, нравится. Мелодично звучит.

— Есть слово "бабник", — предложил я свой вариант, — оно звучит гораздо менее унизительно.

— Хи-хи, не-э-э, — весело возразила Лика. — Бабники — это совсем не то, бегают от одной девчонки к другой. Они ветреные, просто фи, и пытаются женщин использовать. А шлюшка ни от кого не бегает. Его передают из рук в руки и самого используют, однако ему это очень нравится. Бабников у вас много, и они нам не особо нужны. Ну разве что для зачатия сгодятся. А вот шлюшек гораздо меньше, и они просто идеально подходят для наших целей. Очень ценный и желанный для нас тип мужчин. Просто созданы для… хи-хи, пусть тебе лучше Мариша об этом расскажет.

— Можешь назвать имена девушек, которые принесли эту бандуру? — попросил я, желая сменить неудобную для меня тему разговора.

— Та, что дальше от нас, с каштановыми волосами, — Ренара, я называла тебе уже это имя, и короткий его вариант ты знаешь. А вторая, тёмно-русая девушка — Гатия или Гата, если коротко.

— А почему Ренара, а не Рения?

— А почему ты Дмитрий, а не Димий? — весело спросила Лика. — Просто такое имя и всё.

Тут дверь в третью комнату снова отворилась и показались оставшиеся амазонки, перетаскивающие явно нелёгкую металлическую основу диаметром метра два, в центре которой имелось овальное отверстие примерно такой же формы и размеров, как торец сплюснутого цилиндра, принесённого чуть раньше.

— Может, им помочь, — забеспокоился я и попытался вскочить с дивана, но Лика меня удержала.

— Не волнуйся, они справятся, — улыбнулась она и снова стала поглаживать пальчиками моего стоящего как на посту приятеля. — В нашем мире женщины — сильный пол.

— Но не все ведь из вас амазонки, — попробовал возразить я. — Вот Мариша, например, не выглядит такой же сильной.

— Хе-хе, — рассмеялась Лика. — Мариша у нас — магесса. И будь она здесь с нами, то перенесла бы всю эту штукенцию в одиночку с помощью магии.

— Да неужели, — разыграл я изумление. — Женщины-маги и на такое способны?

— Ну, да, — пожала плечами моя собеседница, словно речь шла о чём-то обыденном.

— Твои подруги не обижаются, что ты им не помогаешь?

— Нет. Моя помощь им не нужна, и Ринка поручила мне присматривать за тобой.

— Зачем?

— Например, чтобы не сбежал.

— И куда б я побежал голышом?

— Ну, не знаю, куда-нибудь. В любом случае, лучше было перестраховаться, чтобы не гоняться потом за тобой по всему дому и драгоценное время не терять.