— Я принимаю твою клятву, — благосклонно сообщила Мариша. Её голос звучал мягко и уравновешенно, но вот глаза уже просто светились плотоядным огнём.

И в этот момент на телевизоре, который включился в процессе церемонии и воспроизводил изображение, поступающее с камеры, вдруг картинка сменилась огромной надписью во весь экран:

«Только не вздумай вцепиться мне киску, как голодный пёс в кусок стейка! Смирение! Смирение! Покорность! Неподвижность!»

И это было очень своевременное предупреждение, потому что, распалившись от слов желанной женщины, я напрочь позабыл о её наставлениях.

«Неподвижность, покорность», — повторил я мысленно и улыбнулся, наполняясь умиротворением.

А Мариша, алчно посверкивая глазами, сделала ко мне шаг, нависая сверху, и, запрокинув моё лицо за волосы, накрыла мне рот своей пушистой писюлей. Я почувствовал бархатную нежность, обволакивающую мои губы, и едва не застонал от желания попробовать на вкус эту прелесть. Кажется, я всё-таки тихонечко промычал носом, и эти звуки послужили усладой женщине. На лице её отразилось удовольствие, а вагина стала волнительно растягиваться и сжиматься, истекая слюнками и увлажняя ими мои губы. А потом я увидел перед самыми своими глазами плавно разрастающийся клитор и снова не смог сдержать стон.

— М-м-мф-ф-ф, — возбуждённо выдохнула Мариша, влагалище её плотно сжалось, и по подбородку моему потёк густой и горячий сок. — Открой рот, — потребовала она, слегка отстраняясь. Я послушался, а в следующий момент с сочным "чвирком" на язык мне прилетела порция кисленькой смазки. — Глотай, — был следующий приказ. И последовал он как нельзя вовремя, практически совпав с моим самопроизвольным действием.

«Боже, какая она вкусная», — подумал я с удовольствием, а в следующую секунду надпись на экране телевизора сменилась на другую:

«Вот и умничка. Ты справился. Теперь твоё согласие на обращение в пария, на зелёную и оранжевую ветвь официально зафиксировано».

И вот Мариша снова приближается ко мне, легонько касается своей пушистой киской моего рта, поглаживает его мягкими волосиками.

«Интересно, уже можно? — подумал я. — Я могу её поцеловать?»

Робкий взгляд снизу вверх и томная улыбка в ответ, еле заметный кивок:

«Да, можно», — ответили мне её глаза.

И я, приоткрыв рот, нежно провёл кончиком своего языка между набухшими дольками по мокрым бархатным лепесткам, проскользил до клитора и погладил его снизу, словно кошечке шейку почесал. И торчащий вперёд штырёчек сразу стал расти, удлиняясь и набухая прямо на моих глазах, наливаясь крепостью и упругостью изнутри. Зрелище это было поистине волнующим и красивым, и я продолжал поглаживать клитор снизу, двигаясь от самого его основания до головки и обратно, всячески поощряя его рост ласками и заворожённо созерцая, как он увеличивается.

Мариша слегка отстранилась и изменила наклон киски, подставляя верхнюю часть своей непрерывно растущей конфетки для моих нежных ласк. И вот мой язык уже скользит по спинке у маленькой кошечки, щекочет ей макушку, гладит по головке, а та напрягается и сладко потягивается вверх, подставляясь под приятные ласки.

Ох! Не могу больше! Захватываю клитор губами и начинаю нежно посасывать его уже довольно крупненькое тело. Мариша мурлыкнула и через пару секунд отстранилась, а я увидел, как клитор её продолжает свой рост у самых моих глаз, вытягиваясь в длину и пульсируя. Боже! Какая это была красота!

А леди тем временем перебирала пальчиками мои волосы на голове, удерживая меня ладонями на расстоянии, не позволяя приблизиться. Потом неожиданно сама подалась бёдрами вперёд и внедрилась клитором мне в рот, однако сразу же отстранилась, не позволяя себя пососать. Снова проникла и снова вышла. А в третий раз я уже сам сообразил, что от меня требуется, и сложил губы и язык в узенькую пещерку для дорогого гостя. И вот он входит в неё основательно и глубоко, занимая своё хозяйское место, выходит наружу полностью, сохраняя лишь контакт головки с моими губами, и входит вновь.

— М-м-м, — томно промычала Мариша, продолжая свои размеренные проникновения, а я стал легонько посасывать частого гостя, стараясь со своей стороны всячески поблагодарить его и умаслить, чтобы он подольше оставался завсегдатаем. — М-м-м! — застонала женщина громче, и, прервав своё плавное скольжение, выдернула у меня изо рта уже поистине гигантский шестисантиметровый клитор, и зависла им над моим лицом. И боже! Как же он напряжённо вздрагивал и пульсировал, поднимая своё гибкое тельце вверх! Как соблазнительно дразнил меня этим восхитительным танцем! Как звал лизнуть его и поцеловать!

Потом Мариша резко отстранилась совсем и стала ходить вокруг меня, выписывая хищные круги. С этого момента, собственно, и началось повествование данного эпизода. Прошло уже около минуты с момента, как я пушистую кисульку целовал, а леди всё не останавливала свой бег. Но вот она приблизилась сзади, грубовато наклонила мне голову вперёд, я услышал такой знакомый мне уже "чвирк" и тут же ощутил затылком горящую струйку сиропа, которая вязко потекла вниз. А потом к моей шее прижалось сзади что-то тонкое и упругое и стало скользить по ложбиночке позвоночника, инспектируя его позвонки и втирая в кожу густой целебный крем.