Я на пару секунд завис, с удовольствием представляя себя в окружении шести агрессивных нимфоманок и, видимо, что-то такое отразилось в моих глазах, что вызвало смех у собеседницы.

— А ты у нас шлюшка, оказывается, — хихикнула она. — Ну тогда опасаться тебе совсем нечего.

— Обещала ведь не оскорблять.

— Дурачок, шлюшка — это не оскорбление, а всего лишь обозначение разновидности людей, которые в достаточной степени полигамны, чтобы испытывать удовольствие от смены сексуальных партнёров или от большого их количества.

— В русском языке это оскорбительное слово, — возразил я.

Ответить мне охранница не успела, потому что дверь содрогнулась от нового громкого стука и из-за неё послышался крик Ринки, которая говорила в этот раз на русском языке.

— Какого хрена не открываешь, Ленара?! Ты не уснула там на посту?! Я сейчас вынесу эту дверь к едрене Фене!

«Не понял, так её Ленара или всё-таки Лена зовут? — удивился я. — Ленара — довольно необычное имя. Впервые такое слышу. Ладно, буду звать так, как она мне представилась», — решил я, вспомнив реакцию Мариши на мою попытку её Мариной назвать.

— Всё-всё, иду, не бузи! — крикнула Лена рвущейся в комнату женщине. — И чего ты такая нетерпеливая? По-твоему я не могу быть занята?

— Запираться не надо было!

Охранница, как была голышом, встала на ноги и направилась в сторону двери. А я вдруг сообразил, что сейчас в комнату войдёт ещё одна незнакомая мне женщина и увидит меня голым, да ещё и с эрегированным членом наперевес. Мой приятель, надо сказать, до сих пор пребывал в боевом настроении, причём в очень-преочень боевом и напряжённом, словно догадывался, что его ждёт объёмная работа, и, как истинный трудоголик, горел желанием погрузиться в неё целиком.

«Чёртова пилюля, мать её!» — мысленно выругался я в сердцах, однако где-то подсознательно испытывал чисто мужскую самцовую гордость за такую высокую свою половую выносливость, пусть даже и медикаментозной природы. А ещё, где-то в глубине души, я чувствовал приятное предвкушение группового изнасилования, такое странное извращённое чувство радости пополам с испугом.

Тем не менее главным приоритетом моим стало чем-нибудь прикрыться, но, как назло, в пределах досягаемости не было ни покрывала никакого, ни какой-нибудь иной ткани, кроме моей собственной одежды. Пиджак, рубашка и галстук, которые я успел снять, лежали в отдалении на столе, а брюки с трусами и ботинками были брошены на пол. Вот к ним я и рванул, со всей поспешностью, на какую был способен. Однако скорости мне не хватило, чтобы их подобрать. В общем, влетевшая на пост охраны рыжеволосая амазонка, такая же рослая и сильная, как Лена, застала меня как раз в интересный момент, когда я, сверкая своей голой задницей, нагнулся к полу, поднимая шмотки. Всё случилось так быстро, что я даже испугаться не успел. Отметил только, что в отличие от коллеги своей одета она была явно не по форме: в белый топик и красные спортивные штаны.

— Ого! — воскликнула рыжеволосая девушка, поедая мой тыл глазами. Ну а я, сцапав брюки, метнулся с добычей назад на диван, прикрывая штанами срамное место.

Ринка перевела взгляд на голую Лену и возмущённо всплеснула руками.

— Так вот чем ты занимаешься на посту?! Охренела совсем?!

— Ой, да что тут охранять? — лениво ответила её обнажённая коллега, опуская между делом юбку, которая была собрана у неё на поясе. — Это же не граница с эльфийским лесом. Сидишь как привратница, отвечая на домофонные звонки. Хорошо, если за смену хоть один кто-нибудь подойдёт. Я отвлеклась-то на десять минут. Сейчас промотаю записи с камер наблюдения и посмотрю, что за это время случилась. И могу смело недельный оклад свой на кон поставить, что ничего серьёзного не произошло.

— Я на тебя рапорт напишу.

— А я Марише позвоню, что её мальчик уже прибыл, чтобы она поторопилась.

— Совести нет у тебя, эгоистка. Э-э-эх ты! Не могла подружек позвать, да?

— Ага! Знаю я вас, подруг! Вы бы забрали его и уволокли к себе в комнату отдыха, а меня тут охранять оставили! «Тебе ведь нельзя с нами, Ленарочка, ты ведь на посту!»

— Какая ты меркантильная и расчётливая!

— И вовсе нет, — примирительно улыбнулась Лена своей рассерженной подруге. — Для вас же старалась между прочим, раскурила кальянчик. Он сейчас полностью готов, можно хоть сразу им затягиваться.

«Да что за кальян такой они упоминают? Почему кальян?»

Но вопрос свой я не успел задать, как и сделать вообще что-либо. Пользуясь тем, что я уши развесил, слушая женский разговор, Лена стремительно шагнула ко мне и ловко выдернула из моих рук брюки, оголяя стоящий торчком член. Ринка вперилась на моего дружка столь плотоядным взглядом, что я тут же в испуге прикрылся руками, опасаясь, что она может мне кой-чего откусить.

— Лен, ты меня чаем обещала напоить, — попытался я увести разговор из опасного для меня русла, — с печеньками.

Женщины переглянулись между собой и одновременно рассмеялись.

— Что, так и сказала ему? — спросила Ринка, давясь смехом.

— Ну, а что такого-то, я ж не соврала, — хихикала её подруга.

— Чего смешного? — не понял я.

— Ну, это как бы жаргон наш, Димочка, — пояснила Лена, одевая и застёгивая свою куртку. — Словесная маскировка вроде "попудрить носик". Сходить "попить чаю с мальчиком" означает вовсе не то, как это можно понять буквально. Одну чашку чая ты уже выпил сегодня и ещё шесть тебя ждут. Я доступно объясняю?