— Хм-м-м, не хочешь ей изменять? — проворковала амазонка сладким голосом. — А ты уже встречался с ней лично? Что-то ей обещал? Я знаю, что нет. И вдруг такой верный? Хи-хи. Не парься, зайчик. Это Валенсия, здесь в порядке вещей угощать подруг своим мужчиной, у нас их мало, знаешь ли, очень мало, поэтому мы и привыкли делиться друг с другом. Не веришь? — уточнила она, уловив, видимо, скепсис в моих глазах. — Мне как-то пох…й. Я, бл…дь, тебя просто вые…у и всё. Это не измена, сладенький, а насилие, если ты не понял. И ампула, которую ты проглотил, уже начала действовать.

«Господи! Так то была не конфета!» — промелькнула в моей голове паническая мысль.

— Очень скоро твой член станет твёрдым, как кол, а ещё ты не сможешь кончить, пока действие препарата не закончится. Так что я вольна трахать тебя как шлюху хоть пару часов подряд и укончаться до полного о…уения. У тебя же, зайчик мой, всего лишь два выбора: раздеться самому и сохранить свой праздничный костюм целым и чистым или доверить это дело мне и получить в результате перепачканное вагинальной смазкой рваньё. Давай, поспеши со своим решением, потому что терпение моё, бл…дь, на исходе. Я начала течь ещё тогда, когда мило беседовала с тобой через окошко, и теперь мои трусы настолько мокрые, будто я обоссалась.

Меня просто завораживал её хрипловатый, пронизанный похотью голос, и эта грубость её, мат, цепляли неимоверно. Я едва в анабиоз не погрузился от столь цепляющего монолога, но реальная угроза лишиться праздничной и дорогой одежды заставила меня собраться с силами и начать поспешно раздеваться.

— Ну вот и умничка, — похвалила Лена, поедающая глазами моё тело, по мере того как оно обнажалось.

Она дождалась, пока я сниму пиджак и рубашку, и задрала юбку до пояса, подвернув её, чтобы не мешалась. Потом сняла с себя потемневшие от влаги белые трусики и, хищно ухмыляясь, сжала их в кулаке, выдавив на пол струйку вязкого сока, оставившую после себя длинные тонкие ниточки. Я малость замешкался, пялясь на гладко выбритую женскую киску со стоящим торчком клитором и блестящими от влаги крупными половыми губками. И она действительно обильно текла. По внутренней стороне бёдер Лены бежали прозрачные, как яичный белок, струйки. И они вдруг напомнили мне о важной вещи, про которую я из-за всех этих волнений едва не забыл.

— П… презики, — заикаясь, сказал я, извлекая пачку резинок из кармана брюк.

— Оставь для праздника, — ухмыльнулась Лена. — Будешь воздушные шарики из них надувать. А здесь они тебе не понадобятся.

— Но… но… как же! — запричитал я. — Это же защита от болезней, от беременности.

Вместо ответа амазонка снова извлекла из кармана курточки жёлтый камень, который я уже видел раньше, но в этот раз провела им вдоль своего тела, и он снова засиял зелёной палитрой.

— Как видишь, я здорова, — прокомментировала она реакцию кристалла. — А до этого проверила тебя. Так что волноваться не о чем. Был бы хоть кто-нибудь из нас болен, камень уже в первый раз засветился красным или оранжевым цветом, потому что я находилась рядом с тобой и просканировала не только тебя, но и себя тоже. Ну? Успокоился? — спросила она, укладывая камень на стол и снимая с себя форменную куртку.

Я же в полном опупении моргал глазами. Что за фокусы она мне продемонстрировала и как какой-то кристалл мог заменить анализ крови?

— Но… — попробовал я вновь возразить, однако амазонка, потеряв терпение, по-звериному рыкнула и одним толчком повалила меня на кожаный диван. В следующее мгновение мои к счастью уже расстёгнутые брюки были грубо спущены к щиколоткам и сорваны с ног вместе с ботинками.

А потом к дивану меня придавило массивное женское тело, а губы пленил полный бешеной страсти поцелуй. И вместе с проникновением в рот агрессивного язычка, я ощутил, как к члену моему сверху прижимается горячая и мокрая женская плоть, пытаясь окутать его своими бархатными дольками и пробуя на твёрдость упругой пуговкой клитора.

Я ощущал, как член мой быстро набухает, твердеет и выпрямляется, поднимая свою гордую голову вверх. Но эта дерзость находила лишь радостное поощрение со стороны насильницы, которая, сопя от удовольствия, самозабвенно натирала твердеющий ствол голодной киской, плотоядно заливающей непокорного солдатика своими слюнками, перед тем как его проглотить.

— Хар-р-р! — рыкнула амазонка, одним жадным и властным толчком бёдер насаживаясь на мой затвердевший член и захватывая его до самого основания. Я вошёл легко, словно нож в масло, но потом невольно вскрикнул от неожиданно тугого плена. Лена настолько сильно сжала меня своим влагалищем, что это воспринималось слегка болезненно, будто на член мой надели манжету тонометра и быстро накачали в неё воздух для измерения артериального давления. — М-м-м, — простонала она, удовлетворённо улыбаясь и сжимая меня ещё крепче. Лена теперь не просто сдавливала мой член, она ещё и тискала его у себя внутри, проверяя на твёрдость. Ощутив, как он начинает буквально вибрировать от распирающего его давления, она по-хозяйски лизнула меня в губы и слегка ослабила хватку, оставляя её плотной, но не чрезмерной.

Обеспечив себе возможность свободно скользить, амазонка стала плавно поднимать ягодицы, извлекая моё оружие из своих ножен. Она освободила член до основания головки, сдавила её и отправилась в обратный путь, пока не добралась до начала ствола и не всосала его в себя ещё сильнее, как вакуумная помпа для увеличения размеров полового органа.

«Господи! — мысленно стонал я. — Как она всё это делает?! Что за асы вумбилдинга здесь собрались?! И как же это всё-таки круто!»

Я трясся под амазонкой от офигительных ощущений, чувствуя, как член мой буквально раздувается во влагалище создаваемым там разряжением. Однако когда к кончику головки моего приятеля словно маленький горячий ротик прижался и стал её мягко сосать, я ощутил волну сладкого болезненного кайфа, промчавшуюся от поясницы до макушки и вспыхнувшую искрами в глазах.

— Мр-р-р, мр-р-р! — самодовольно мурлыкала Лена и пила губами мой непрекращающийся долгий стон, который прервался лишь тогда, когда воздух в лёгких закончился. — Хи-хи, не готов ещё — весело сказала она. — И это хорошо. Я сама хочу кончить парочку раз, до того как начну тебя раскуривать. Классненький! Какой же ты классный! Как восхитительно извиваешься подо мной. А теперь приготовься к скачке, жеребчик, проедемся немного верхом!

— А-а-а-а! — невольно вскрикнул я, испытав всплеск блаженства, когда ягодицы амазонки стали ритмично двигаться, совершая восхитительный амплитудный тверк. — А-а-а, я-а-а, я-а-а-а, я-а-а! — вырывались стоны у меня изо рта под действием восхитительных волн удовольствия, проносящихся по моему телу с каждой размеренной фрикцией.