Когда он обхватывает меня одной рукой за шею и обнимает за талию второй, меня охватывает возбуждение. Мгновение мы стоим неподвижно, и мне интересно, что за музыка играет в его голове.

Потом я ее слышу.

Слабые, греховные удары, ритм которых нарастает, пока руки Кэри нежно обнимают меня. Песня наводит на размышления, непристойна и предназначена для секса.

«Pony» от Ginuwine.

Я поднимаю взгляд с отвисшей челюстью.

— Под это?

Кэри кивает с лукавой усмешкой, которая растягивает уголки его рта.

— Ладно, — вздыхаю я.

Одну дрожащую руку опускаю на его плечи, вторую — на бедра. Раскачиваясь, поднимаю глаза, благодарная за то, что облака не дают пробиться лунному свету. Лицо мужчины в тени, так что мне не приходится смотреть ему в глаза.

— Нужно расслабиться и двигать телом в такт музыке.

Сексуальные ритмы продолжают играть в фоновом режиме, но Кэри просто стоит. Его тело прямое как доска, таз напряжен, будто его залили в гипс. Все так неловко и обидно до чертиков. Я охвачена похотью настолько, что едва держусь на ногах, а он стоит, словно составляет список покупок.

— Кэри?

— Хммм? — Он вскидывает бровь и смотрит на меня пустым взглядом.

Буркнув что-то себе под нос, я опускаю руки в отчаянии.

— Это безнадежно. Я просто пойду домой, окей? Счастливого выпускного.

Прежде чем успеваю сделать шаг, мою талию обхватывает рука в чернилах и впечатывает в твердую грудь.

— Ты имеешь в виду вот так? — Кэри умело раскачивает бедрами и трется об меня так, что в глазах начинает размываться. Мужчина касается губами моего виска и скользит ладонями к нижней части спины, а когда его пальцы сжимают мои ягодицы, мне становиться трудно дышать. Наши тела пытаются слиться друг с другом под музыку. Кэри разворачивает нас и прижимает меня к кирпичной стене. Подняв мои ладони над головой, он толкается в меня своим эрегированным членом, возбуждая меня все сильнее. Ненавижу себя за стон похоти, слетевший с моих губ.

Где, мать вашу, он научился так танцевать? К черту модельный бизнес, мне нужно открыть танцевальную студию и записать туда всех американских мужиков. Потому что мужчина, который может захватить разум женщины на танцполе, в состоянии перевернуть ее мир в постели.

Мою спину царапает грубый кирпич, но мне все равно. Кэри приближается к моему рту, когда музыка затихает. Его губы касаются моих губ с каждым выдохом.

Но он не целует меня.

Вместо этого проводит полными губами по моей щеке, по шее, пока не достигает уха.

— Шайло? — шепчет он, дзынькнув кольцом в губе о мою сережку.

— Да?

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.

Кровь проносится с такой бешеной скоростью в голове, что я запросто могу потерять сознание.

— Что угодно.

— Будь в центре в шесть вместо семи. Туалеты нуждаются в мойке. — Ухмыляясь, он отстраняется, все еще прижимая мою ладонь одной рукой к стене и упираясь членом в мой живот.

— Когда ты научился танцевать?

И это все? Это все, что я могу сказать? Как насчет: «Что, блять, это было?» или, может быть, «Как ты можешь идти к Тарин после того, как потыкался тут об меня?» Но неееет, все, что мой мозг придумал — это вопрос о его недавно найденном чувстве ритма.

Кэри останавливается на середине парковки и оглядывается через плечо. Облака развеялись, в результате чего луна освещает напряженные мышцы его челюсти.

— Когда люди тебя стыдятся, это как бы побуждает доказать им, как сильно они ошибаются.

Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. Мне хочется сказать, что я больше не та девушка, которую он когда-то знал, но это было бы ложью. Я все та же. Какой была, такой и осталась. Единственное, что изменилось — размер банковского счета и отсутствие свободы.

Я беспомощно смотрю, как Кэри садится в свой старенький черный «Мустанг» и, заведя двигатель, оставляет следы заноса на асфальте стоянки.

ГЛАВА 13

Шайло

Две недели спустя

Если мыслить трезво, то четырнадцать дней не кажутся невероятным количеством времени. Но когда к вам относятся как к предмету мебели, то оно становится самым длинным отрезком в истории.

Как-то так. С момента, когда я поставила под сомнение свое здравомыслие у кирпичной стены, можно сосчитать сколько раз Кэри смотрел мне в глаза. Любое общение между нами происходит в форме ворчания и односложных команд. Заканчивается это тем, что я таращусь на его задницу, когда он со всей силы хлопает дверью офиса.

Весьма символично, прямо-таки настоящая шекспировская трагедия. Я образно закрывала дверь перед его носом годами, и вот теперь он это делает уже буквально. Неловкий танец, который мы танцевали много лет, перерос в танго без структурированных шагов и действий. Никаких правил. Я не смогу защитить себя, просто уйдя.

Я застряла здесь против воли по решению суда и реагирую на мужчину, думать о котором не должна.

Днем я маскирую свое замешательство, в то время как ночью возвращаются воспоминания о его твердом теле, которое управляет моим в греховном танце. Смертельная смесь похоти и возмездия вели борьбу за контроль в его глазах и, честно говоря, не могу сказать точно, чего из них я боюсь больше.