Оторвавшись от своей книги, Колтри с интересом поглядел на «доску Уиджи». Что до моего мнения — составлена она была грамотно, с учётом всех важнейших слов или словосочетаний… Ну а там время покажет, хватает ли этого.

— А ведь это доказательство при обыске, — заметил маг. — Если наших шпионов там подозревают…

— Какое доказательство? Чего?! — поразился я. — Кто мешает честным гражданам Ильфата завести у себя дома такую штуку?

— Но зачем?! — в свою очередь, удивились уже Колтри и Тилль.

Я хотел было сказать про разговор с мёртвыми посредством спиритических сеансов, но затем закрыл рот. Мертвецы в Ильфате — во всяком случае, живые мертвецы, призраки и прочая нежить — должны быть такой же табуированной темой, как у нас Клорас и его последователи.

Мы же воюем с ними! Так что устройство для связи с духами мёртвых будет ещё более явной уликой против шпиона, чем просто набор слов и букв на листе.

— А хоть бы и ни зачем, — буркнул я. — В чём обвинение? В том, что у них дома найден предмет непонятного назначения? А где доказательство?

— Какое доказательство? Зачем оно Сенастьяру? — мы с Тиллем явно говорили на разных языках. — Прикажет схватить и кинуть в пыточную — он не стесняется ей пользоваться направо и налево, в отличие от некоторых других королей.

Да, такой тычок меня несколько отрезвил и напомнил, где я нахожусь. Не в комфортабельном и доброжелательном двадцать первом веке, где судебная система построена на презумпции невиновности. А в монархическом средневековье! Захочет король казнить невиновного — что ж, его воля.

— Просто лист с шифром — ещё более явное доказательство, — заметил я.

— Шифр можно — и нужно — заучить, — возразил Колтри. — А это нужно держать при себе.

— Это тоже можно заучить — и потом рисовать мелом на полу, или просто на песке, — я пожал плечами. — Ну — или же просто спрятать получше, так, чтобы не нашли при первом обыске. Тем более, я сомневаюсь, что стража будет обыскивать каких-нибудь там горожан, живущих на окраине столицы.

На этом спор был окончен, и Колтри вернулся проверить печать.

— Десять-пятнадцать минут, — сообщил он нам. — Идут последние витки преобразования, а затем можно будет уже заканчивать.

Выйдя за дверь, я нашёл первого попавшегося слугу — и приказал разыскать теневых духов, которые отвечали за связь с нашими шпионами в Ильфате. Слуга убежал, я же направился обратно… стараясь идти медленным шагом: уж лучше так, чем переминаться с ноги на ногу от ожидания там, внутри.

Когда я вернулся внутрь лаборатории, то увидел незабываемое зрелище: небольшой (уже небольшой!) бриллиант, стоящий в центре печати, медленно рассыпался в пыль. Алмазную пыль — и от того блестящую и красивую.

— Ну, вот и всё, — объявил Колтри, когда последняя «песчинка» упала на пол. — Преображение завершилось, печать отдала всю свою силу. Её границы можно нарушать.

Он первым зашёл внутрь и собрал четыре кучки одежды, высвобождая из-под неё наших шпионов.

Магия сработала идеально! Мышь, бурундук, ящерица и птица выстроились передо мной в ряд. Зрелище было достаточно комичным, но я удержался от улыбки: это могло бы демотивировать наших лазутчиков.

— Что ж, — произнёс я. — Сейчас будет недолгая проверка ваших новых навыков, а затем вы отправитесь на границу Вельговии и Ильфата, откуда добираться до столицы вам придётся своим ходом. Будьте осторожны и внимательны, сопоставляйте свои новые размеры с размерами окружающего мира! Сейчас для вас опасны не столько люди, сколько более крупные животные, хищники.

— В стране голод, между прочим, — шепнул мне на ухо Тилль. — Возможно… Нет, я даже уверен, что людей им тоже лучше избегать. Особенно бедных и изголодавших.

Сначала я фыркнул. Мышь или воробей в качестве еды?! Да какой бы голод не обуревал этих жителей, такой «добычей» не наешься!

Но затем я задумался. Насколько сильный голод стоит в Ильфате? На его окраинах, где нет помощи из столиц? Что я вообще знаю о настолько сильном голоде, если никогда его не испытывал сам?

— Если крестьяне будут настолько голодны, что позарятся на такую мелкую дичь, — в конце концов, решил я, — то они будут слишком слабы и измождены, чтобы догнать их.

Затем я вновь обратился к внимающим мне шпионам. Трое из четырёх стояли совершенно неподвижно, вытянувшись, будто по струнке. Четвёртый — бурундук — был неподвижен телом, но постоянно шевелил усиками и хвостом. Осваивался с новыми частями тела?

— Переживите это задание, возвратитесь живыми — и вам будет, что рассказать детям и внукам. Но помните: даже если вы погибнете, выполняя свой долг — королевство и Корона не забудут о том, что вы сделали.

Банально? Плевать. За время, проведённое тут, я достаточно изучил местных жителей, чтобы понимать их образ мысли. Неважно, что сказал; важно, кто сказал!