Еще в воздухе Анкхарат заметил на пороге своего дома мужчину с факелом. Рядом с ним стояла деревянная клетка почти с него ростом.

Это был десятый сын, молодой и любвеобильный Аспин.

Анкхарат велел птице камнем броситься к земле. Он едва ли не на лету спрыгнул наземь и крикнул:

— Что тебе здесь надо?!

— Приветствую второй брат… — забормотал Аспин. — Асгейрр волнуется… он хотел уточнить, понял ли ты условия соревнования, ведь ты… ну тебя… видели в Доме Наслаждений, понимаешь, Анкхарат?

— Вон из моего дома!

— Ты не должен терять силу в Домах Наслаждений, Асгейрр говорит…

— Мне плевать, что говорит Асгейрр! — взревел Анкхарат. — Убирайся и подарок свой забери!

— Это жертва богам, — обернулся к клетке Аспин. — Это котенок зубастой кошки. Ты окропишь его кровью алтарь Бога и к тебе вернутся потерянные в Доме Наслаждений силы.

— Котенок? А почему бы мне сразу не уступить свою избранницу и ее ложе, тебе, Аспин? Ты на кого потратил свои силы? На свою или на избранницу Аталаса? Или на обоих сразу?!

Аспин вспыхнул до корней волос.

— Я просто хочу помочь, Анкхарат.

— Аталасу ты помог. Я справлюсь сам. Убирайся и кота тоже забери.

— Ты должен принести жертву.

— Почему не кто-нибудь из краста? Я ожидал от Асгейрра большего.

Аспин смешался, не зная, что ответить.

— Я… ну… не знаю… мне велели передать кота. Не гневи Богов, Анкхарат, окропи его кровью алтарь…

— Выпускай!

— Что?

— Открой клетку. Нож у меня с собой. Давай. Если я убью кота, ты уйдешь? Или мне все-таки провести тебя в спальню самому, пока ты не забрался туда под покровом ночи?

— Я никогда… никогда не позволю себе, что ты, Анкхарат…

— Открывай тогда. С меня хватит.

Аспин развязал дверцу, толкнул ее ногой и отпрыгнул в сторону. Из клетки раздалось рычание. Когтистая лапа полоснула воздух и тут же исчезла в недрах клетки.

Анкхарат достал из набедренного крепления нож. Обсидиан сверкнул наточенным острием. Он занес его для удара и аккуратно приблизился к клетке.

Вдруг на его руке повисла женщина. Анкхарат не сразу узнал ее. Конечно, ее ведь вымыли от ритуальной краски, а он ни разу не видел ее после.

Она цеплялась за его руку с ножом, но он отряхнул. Она отлетела в сторону, неловко упала, потому что не воспользовалась руками, которыми держалась за меховое одеяло, обмотанное вокруг тела.

Она под этим мехом голая? Так из кровати и выпрыгнула в чем мать родила?

— Что тебе надо, женщина?! — спросил он и только потом вспомнил, что она не сможет ему ответить.

Она не растерялась, указал пальцем на кота, на нож и яростно потрясла головой. Золотые волосы рассыпались по плечам. Шкура едва прикрывала ее бедра и то и дело норовила соскользнуть с груди.

Анкхарат посмотрел на Аспина. Тот заворожено наблюдал за незнакомкой. Вот уж чего не хватало, так этого!

— Пошел вон, Аспин. Сейчас же! Иначе я окроплю алтарь твоей кровью, а не кошачьей!

Аспин оторвал взгляд от женщины, свистнул и на лету запрыгнул в седло. Он еще выделывается, крастово отродье.

Анкхарат пнул ногой распахнутую дверцу клетки. Итак, она не хочет, чтобы он убивал кота. Приехали.

— Зурия! — оглушительно рявкнул он.

Жрица тут же суетливо выбежала из-за угла дома. Значит, все время была здесь. Подслушивала.

— Здесь кто-нибудь появлялся, пока меня не было?

— Не… нет.

— Кто-нибудь из братьев?

— Нет. Нет! Только сейчас, вот.

— Собирайся. Утром мы возвращаемся в Речные Земли.

— А с этим котом что делать?

— Ей отдай, — Анкхарат кивнул на девушку.

Она уже поднялась на ноги и с озадаченным видом вслушивалась в их разговор. С ее немотой, наверное, нужно что-то решить. Если не дай Боги что, она ведь даже позвать на помощь не сможет.

— И Зурия…

— Да?

— Сними с нее проклятие. Только не сейчас! Завтра. Сегодня с меня достаточно. Где мне лечь спать?

— А вы разве…

— Я спрашиваю, ГДЕ?

— В комнате под крышей, — жрица поклонилась.

— Спасибо. У нее есть одежда?

— Да.

— Хорошо, значит, найди ей такую одежду, чтобы вообще не было видно голого тела. И следи, чтобы она носила только такую одежду. Всегда. И особенно, если я буду рядом. Да. Особенно, если я.

Проклятье, лучше бы ее не отмывали от глины!