Эл радостно выдохнула. Ви набрала код, и дверца открылась. Внутри сейф был разделён на две части полочкой. На нижней лежали какие-то папки, а на верхней — один единственный белый конверт. Развернув его, она обнаружила пластиковую карточку с черной полоской электронного ключа. От облегчения и радости Ви крепко обняла Эльгу.

— Ура! Получилось!

— Тише! — шикнула на неё Эльга. — Пойдем, время не ждет.

Примерно час у них ушёл на поиски и сбор всего нужного. С двумя большими мешками они вышли из последнего склада и направились в комнату с ключами, чтобы вернуть на место электронный. До нужной двери оставалось пару-тройку метров, как вдруг они услышали шаги, а из-за угла замаячил свет фонарика. От страха, что их застанут на месте преступления, подкосились ноги. Недолго думая, Эльга открыла первую попавшуюся дверь.

— Сюда! — схватив за руку Ви, она затащила её внутрь и закрыла дверь.

Затаив дыхание, они стали ждать. Сердце бешено билось, создавая впечатление, что именно по его громкому скуку их и вычалят. Чтобы хоть как-то успокоиться, Ви начала осматривать комнату. Помещение было продолговатым и узким, без окон. Параллельно друг другу стояли деревянные полые стеллажи почти до самого потолка. В стеллажах стояли разного размера коробки с надписями. Одна из них, совсем небольшая и продолговатая, привлекла внимание Ви. "Миллениум — 2100".

— Ви! — тихонько окликнула её Эльга. — Кажется, он прошёл. Пойдём как можно быстрей!

Ви схватила коробку и сунула в мешок. Эльга аккуратно приоткрыла дверь и высунула голову осмотреться. Никого. Как можно тише, бегом они преодолели последнее расстояние до комнаты с ключами. Вернули ключ, закрыли сейф.

— Видимо, ночной обход. Не все халатно относятся к своим обязанностям, — нервно улыбнулась Эльга. — С его скоростью шага, чтобы обойти кругом склады и выйти, как раз нам навстречу, должно уйти минут десять. Значит, у нас, чтобы добраться до входной двери и остаться незамеченными, есть пять. Так что выходим и бежим!

Эл открыла дверь, и они побежали, стараясь ступать на носочки. Уже возле входной двери они опять увидели замаячивший свет за углом от того же фонарика. Быстро открыв дверь и так же быстро закрыв её за собой, обе кинулись на землю и замерли. Ви следила за светом фонарика, надеясь, что сторожу не приспичит выйти на улицу, и он не обнаружит незапертую дверь, а следом и их, лежащих на земле с двумя мешками разной всячины. Минут через семь свет фонаря скрылся за последним окном, и тихо хлопнула дверь сторожевой.

— Бежим! — поднялась Эльга, и они обе побежали к своему месту встречи.

Через пять минут быстрого бега, они, запыхавшиеся, были на месте. Немного отдышавшись, обе начали смеяться от испытанного адреналина. Сердце начинало приходить в норму и билось уже немного медленней.

— Не могу поверить! — выдохнула Ви. — Чуть не попались!

— Чуть не сорвали всю операцию… — посмеялась Эльга.

— Хорошо то, что хорошо кончается! — философски заметила Ви и снова засмеялась.

— Что верно, то верно. Ладно, давай всё спрячем и пойдём спать. Завтра рано вставать.

— Давай, — согласилась Ви.

Они спрятали свою добычу в близрастущих густых кустах и, попрощавшись, отправились по домам.

Глава 8

22 октября 2179 год. 12 долгих дней. А сколько ещё впереди?

Наверное, первые два дня я проплакала.

Прощалась с местом, в котором провела всю жизнь. Каждой клеточной тела я привыкла, открыв по утру глаза, видеть в своё небольшое окно всегда зелёный вулкан. Ещё девочкой я приглядела на нём маленькое деревце и с каждым годом росла вместе с ним. Теперь за ним будет наблюдать кто-то другой…

Прощалась с Эдемом. С городом, так и не ставшим городом-садом, в том смысле, который вкладывали проектировщики в него, каких-то семьдесят лет назад… Спустя всего сорок с небольшим из них его жизнь оборвала эпидемия… Мне всегда было интересно: в каком бы жили мире, не случись катастрофы?

Прощалась с опасностью, к которой, собственно, тоже привыкла за свои недолгих девятнадцать лет. Я так долго училась всему, что теперь кажется невероятным, что знания мне больше не пригодятся.

Хорошо. С этим всё же легче попрощаться, чем с остальным.

Алекс.

Не буду о нём думать и писать. Это все ещё безумно сложно. Наверняка, спустя время, я смогу вспомнить о нём с доброй улыбкой, и дыра в сердце, обосновавшаяся там после расставания с ним, затянется.

Следующие дни, вплоть до этого, моё состояние можно назвать полной прострацией…

Зато мои родители чувствуют себя отлично и с энтузиазмом размышляют о месте, в котором нам теперь предстоит жить. А я, чувствуя себя разбитой на маленькие осколки, не принимаю участия в таких разговорах. Но, зная себя, верю, что в ближайшее время найду способ, как решить все свои внутренние противоречия.