Необходимо подчеркнуть, что существует и другая, диаметрально противоположная оценка личности и научной деятельности академика Т. Д.Лысенко, которой придерживается, в частности, сын покойного академика Н. И.Вавилова Юрий Николаевич Вавилов, доктор физмат. наук, научный сотрудник ФИАН им. П. Н. Лебедева. В последней изданной им книге о братьях Николае и Сергее Вавиловых «В долгом поиске» можно прочитать следующие строки (ФИАН, М, 2008 г., с.104–105):

«…Зловещая роль Т. Д.Лысенко в травле, преследовании, аресте и гибели моего отца и его ближайших соратников известна многим историкам советской науки как в России и в бывших советских республиках, так и в «дальнем зарубежье», а также учёным и другим лицам, которые были знакомы с моим отцом или с С. И.Вавиловым. Так, известный генетик академик Н. П.Дубинин, хорошо знавший моего отца, писал:»В тридцатые годы величие Н. И.Вавилова было уже очевидно. Именно поэтому он стал объектом жестокой травли, недостойной лживой критики со стороны Лысенко, Презента и их единомышленников». Именно Н. И.Вавилов, его мужественная и принципиальная позиция в защите научных убеждений, был для Т.Лысенко главным препятствием, мешавшим ему стать диктатором в сельскохозяйственной науке и биологии в нашей стране в сталинский период….

…Недавно мне стало известно, что И. И.Презент в июне 1939 года написал докладную записку Председателю Совета Народных комиссаров В. М.Молотову, одобренную Лысенко (в письме есть подпись Лысенко после слов: «с текстом письма согласен»). Это письмо было посвящено ситуации с седьмым Международным генетическим конгрессом, который первоначально предполагалось проводить в СССР. Это письмо включало в себя донос на Н. И.Вавилова с обвинением его во враждебных антисоветских действиях. В письме, в частности, было написано:» <…> Хору капиталистических шавок от генетики в последнее время начали подпевать наши отечественные морганисты. Вавилов в ряде публичных выступлений заявляет, что «мы пойдём на костёр», изображая дело так, будто бы в нашей стране возрождены времена Галилея».

И далее, пишет Презент: «Поведение Вавилова и его группы приобрело в последнее время совершенно нетерпимый характер».

«Вавилов и Вавиловцы в последнее время окончательно распоясались и нельзя не сделать вывода, что они постараются использовать международный генетический конгресс для укрепления своих позиций и положения.

Вавилов в последнее время делает всё для того, чтобы изобразить, что в нашей стране происходит гонение на науку.

…В настоящее время подготовка к нашему участию в конгрессе находится целиком в руках Вавилова и это далее никоим образом нельзя терпеть. Если судить по той агрессивности, с которой в последнее время выступает Вавилов и его единомышленники, то не исключена возможность своеобразной политической демонстрации «в защиту науки» против её «притеснения» в Советской стране. Конгресс может стать средством борьбы против поворота нашей советской науки к практике, к нуждам социалистического производства, средствам борьбы против передовой науки».

Как видно, – отмечает Ю. Н.Вавилов, – в записке Презента-Лысенко фактически содержится обвинение Н. И.Вавилова в антисоветизме, во враждебности советскому социалистическому строю, что само по себе явилось вполне достаточным поводом для ареста Н. И., даже без обвинений моего отца в других измышленных НКВД грехах, например, в членстве в антисоветской трудовой крестьянской партии (никогда не существовавшей, Ю. В.), вредительстве в семеноводстве и т. д.

16 июля 1939 г. Л.Берия, нарком внутренних дел, наверняка зная о письме Презента-Лысенко В.Молотову, направил Молотову записку, в которой сообщал, что НКВД рассмотрел материал о том, что после назначения Лысенко Президентом Академии сельскохозяйственных наук Н. И.Вавилов и возглавляемая им школа так называемой «формальной генетики» организовали систематическую кампанию с целью дискредитировать Лысенко как учёного» (книга «Суд палача», М, 1999 г. Изд-во «Academia»,с. 62, 63) и просил дать санкцию на арест Н. И.Вавилова. Эта санкция последовала в следующем, 1940 году. Очевидно, НКВД потребовалось некоторое время для окончательной формулировки обоснования ареста моего отца.

Из обоснования на его арест следует, что одной из причин его ареста было: «продвижение заведомо враждебных теорий и борьба против работ Лысенко, Цицина и Мичурина, имеющих решающее значение для сельского хозяйства СССР…».

Автор настоящей книги воздерживается от комментария по поводу вышеприведённых строк книги Ю. Н.Вавилова, хотя и имеет по этому поводу свою точку зрения. Она, в основном, совпадает с позицией проф. П. Ф.Кононкова, кратко изложенной в предисловии к настоящей книге.

К вышесказанному добавлю некоторые из сегодняшних оценок научно-практической деятельности двух крупных ученых – биологов – академиков Н. И.Вавилова и Т. Д.Лысенко. Из книги проф. В. И.Пыженкова «Николай Иванович Вавилов – ботаник, академик, гражданин мира» (М, «Самообраование»,2009,с.10):

«…Вавилову в течение многих лет гениально удавалось переключать внимание возглавляемых им организаций с решения жизненно важных для страны задач на академические вопросы. Нет, он не витал в облаках, а имел определённую цель и был решительным в её достижении. Но он сузил зону своего внимания до преимущественно чисто теоретических проблем. Его лихорадочная деятельность и деятельность руководимого им огромного коллектива крутилась вокруг узкоспециализированных тем гомологических рядов и центров происхождения культурных растений. Практику он оставлял на «потом». Зачем заниматься внедрением в сельскохозяйственное производство шедевров мировой селекции, уже имеющихся в других странах? Где-то там, за горизонтом, в светлом коммунистическом будущем, мы создадим свои сорта. Вот тогда и будем говорить о внедрении. А сейчас мы копим исходный материал для той, будущей селекционной работы. Ад реальной действительности его не волновал. Правда, в своих выступлениях и докладах он нередко утверждал обратное. Но эти утверждения представляли собой только риторические приёмы. Как ни странно, насущные проблемы сельского хозяйства России для него были типа назойливой мошкары, от которой человек защищается москитной сеткой. Этой сеткой Вавилов отгородился от суровой действительности. Он, несколько наивно, полагал, что ни от кого и ни отчего не зависит. Жизнь доказала обратное…».

Из книги «Трофим Денисович Лысенко – советский агроном, биолог, селекционер»

(М., «Самообразование», 2008, с. 19–20):

«…Что касается объективных исследователей, то даже научные противники Трофима Денисовича Лысенко отмечали пользу от его деятельности. Так, директор Института общей генетики академик Н. П.Дубинин писал («История и трагедия советской генетики», 1992 г, с.365): «Введение яровизации в агротехнику – бесспорная заслуга Лысенко». «В чём правы лысенковцы в своей критике генетики? Первое – искусственная связь генетики с евгеникой, ставшей в 1930-х г.г. прислужницей расовых теорий – одной из основ гитлеровского национал-социализма. Второе – распространённый среди генетиков в 20–30-х годах автогенез, по которому из источников наследственной изменчивости исключалось влияние естественных внешних факторов. Третье – наличие определённого отрыва в развитии генетики от непосредственных задач сельского хозяйства».

Хотя за этими признаниями Н.Дубинина следовали многочисленные критические замечания в адрес теоретических воззрений Т. Д.Лысенко, до клеветы, характерной для «демократических историков», он не опускался.

Что касается друзей и коллег, то они отзывались об академике Т. Д.Лысенко с неизменным уважением.

«Вся жизнь академика Т. Д.Лысенко – учёного биолога – была посвящена познанию и раскрытию закономерностей взаимоотношения живой природы, в том числе культурных растений, с условиями среды… Потомственный крестьянин, он хорошо знал и любил землю. Ни одна из его рекомендаций не принесла вреда или была бесполезна, наоборот, способствовала улучшению зкологической обстановки» (М.В.Алексеева, доктор биологических наук, профессор, сотрудница Т. Д.Лысенко).