— Одежда, белье, обувь. — Прищуриваюсь, когда она начинает посасывать кончик ногтя. — И всякие женские штуки.

От последних слов она воодушевляется и устремляется за сестрой.

— Эй, Лори, — окрикиваю ее, и рыжая зыркает на меня через плечо, — она — моя. Очень не рекомендую лезть к ней со своими суккубскими замашками.

— Вот ты обломщик, — хохочет она, прежде чем затеряться за стойками с одеждой.

Примерно через полчаса, когда мое терпение уже трещит по швам, близняшки выводят сопротивляющуюся Александру на середину зала, всем видом давая понять, что ждут не просто мое одобрение, а одобрение и щедрые чаевые за работу.

Если честно, я готов их озолотить.

Потому что если вот это — просто аперитив, то во избежание порчи ширинки лучше даже не фантазировать, что у моей Овечки под одеждой.

На ней простая наглухо закрытая белая блузка с длинными рукавами и короткая, как у черлидерши, плиссированная черная юбка с тонкой белой полосой по нижнему краю. Белые гольфы выше колен с кокетливыми бантиками сзади и простые черные башмаки на устойчивой платформе.

Вы же помните, что она носит очки?

В общем, вместе с распущенными черными волосами до самого копчика и ошейником она похожа на развратную старшеклассницу.

Нет, я не фанатею от девочек «помладше». Да, я прусь от того, что моя Овечка выглядит, как школьница, и мне почти стыдно.

Хотя нет, ни хера мне не стыдно!

— Я не стану это носить! — издает боевой клич Александра и начинает уверенно пятиться к двери. — Скажи им, пусть вернут полотенце.

— Александра… — пытаюсь задержать ее, потому что дверь в магазин с грохотом открывается и внутрь врывается толпа отмороженных, озверевших от крови упырей из "Красных братьев".

А моя Овечка, как чертово яблоко, валится в руки прямо их главарю.

Хотите, расскажу вам, как выглядят среднестатистические упыри?

Давайте договоримся сразу, что вы прямо сейчас, до того, как я начну, выбросите из головы всех сладких парней из фильмов для подростков, а так же пафосных кровососов из фильмов для после тридцати. Возможно — допускаю и такую мысль — где-то существует реальность, в которой твари, зависимые от человеческой крови, щебечут, сверкают, соблазнительно прикусывают губы и хранят девственность тысячу лет для Той самое женщины. Но за двести лет своей жизни мне ничего подобного не попадалось, так что на вашем месте я бы тоже не обольщался.

А теперь вернемся к типовым упырям, которые, как по учебнику: сгорбленные, серокожие, лысые, желтозубые и тощие. Очень тощие, примерно как оголодалые собаки. Мерзкие нервные твари, но в принципе почти безвредные. Обычно либо рыщут в поисках жертвы, либо валяются в подворотне в полной отключке, потому что получили свое и ловят кайф. Как и собаки, могут укусить только если совсем уж откровенно нарываться. А от демонов вообще предпочитают держаться подальше.

Большинство бомжей, которые попадаются вам на улицах вашей реальности — это замаскированные под смертных упыри. В следующий раз держитесь от них подальше.

А теперь кое-что о Красных братьях.

Они тоже упыри. Но они упыри-переростки, которые, если верить легендам, лет сто назад провели кровавый ритуал, от которого вся Тень ходила ходуном, и стали этакими плохишами среди себе подобных. Они все такие же серые и клыкастые, жадные до крови твари, но только двухметровые бугаи с ручищами толще моей шеи и совершенно оторванные от элементарных законов существования. То есть, им вот вообще срать на то, что здесь — территория демонов, и всяким ублюдочным торчкам сюда вход заказан, потому что есть правила, есть запреты и ограничения, и им нужно следовать. Да, конечно, иногда мы их немного нарушаем, но мне бы и в голову не пришло вваливаться на земли упырей без предварительной договоренности.

Так вот — Красные братья ввалились. Запросто. И беглый пересчет по головам подсказывает, что их только здесь, внутри магазина, десять особей, а на улице еще наверняка столько же. Весь район они что ли взяли в оцепление?

Их главарь выделяется здоровенным шрамом на лысом черепе. Между прочим, моя работа, даже сейчас любо дорого смотреть. Как там у поэта? «Дела давно минувших дней…»

Знаете, что обычно делают все трезвомыслящие твари, которым попрек дороги становится эта братва? Лезут в драку, подумали вы. Хрен бы там. Валят, и чем быстрее — тем лучше. И я бы свалил, потому что, хоть я и ребенок Создателя, но против двадцати этих бугаев беспомощен, как Щелкунчик с деревянной шпагой. И если вы думаете, что отец за младшенького обязательно заступится, то вот вам еще одна неприятная правда — нет, не заступится, и парочку молний на головы моим врагам не сбросит. Я даже предвижу, что скорее уж попросит одну из моих мам приготовить ведерко соленого попкорна, чтобы наблюдать за избиением младенца, пока две другие будут разминать ему ноги и плечи. Отец искренне считает, что он и так дал достаточно каждому из нас, и ходули в виде его карающего перста мне и братьям ни к чему.

И я бы просто свалил. Заболтал упырю зубы, прихватил цыпочек и смылся бы в реальность — благо, этот фокус всегда работает безупречно.

Но тварь держит в клешнях мою Овечку, и я честно в шоке от того, почему Александра до сих пор не кричит, не плачет, не скулит и не падает в обморок. Просто очень часто дышит и смотрит на меня из-за стекол очков такими глазами… Вот что она хочет мне сказать?

Я чувствую ее страх: он такой сильный, что мои яйца непроизвольно сжимаются, и в копчике зудит, словно вишу над горящей свечкой.