Шум дождя всегда отлично меня убаюкивал.

***

Когда мы въехали в Карнел, дождь уже кончился. Небо из светло-сизого обратилось в антрацитовое, отражение города расплывалось в лужах жёлтыми бликами фонарей. Карнел показался мне больше Мойлейца, но до мегаполиса ему было далеко: дома не превышали пяти этажей, мобилей на дорогах было совсем немного. За городом зеленели просторные луга с редкими перелесками, на его улицах клёны роняли отяжелевшие от влаги листья.

— Рок, ты знаешь, куда нам? — спросила я, глядя в сумерки за окном.

— Так… Эш, поверни направо, — когда мы встали на светофоре, баньши подалась вперёд. — Думаю, для начала стоит навестить лучшую подругу Абигейл. Её зовут Дакота Джилиш. Если кто-то может навести нас на след, то это она.

— Откуда ты про неё знаешь?

— Отец любезно подкинул адресок. Я сказала, что пишу статью про Ликориса, а у него есть доступ к информации по этому делу. Не всей, конечно, — добавила Рок, — он же мелкая сошка, а дело ведут крупные шишки из Динэ. Но информацию о свидетелях, опрошенных после гибели Абигейл, достать смог.

Ага. Так вот откуда у Роксэйн взялся знакомый стражник.

Значит, верной была догадка Питера.

— Неподалёку живёт ещё и отчим Абигейл, — продолжила баньши. — Его тоже навестим, но девушки чаще секретничают с подругами, чем с родителями. А когда отец к тому же не родной… если Абигейл видела нашего чёрного друга, она скорее рассказала бы об этом Дакоте. Ей представимся журналистами, только Эша в мобиле оставим.

— Какие журналисты заявляются на ночь глядя?

— Те, у которых есть Господин Чарующие Глаза. — Баньши многозначительно покосилась на Питера. — Думаю, это мы как-нибудь уладим.

— Не вопрос, — безмятежно подтвердил тот.

— И я о том же. — Роксэйн довольно облокотилась на дверцу. — В конце улицы налево.

Подруга покойной Абигейл жила в симпатичном двухэтажном таунхаусе. Припарковав мобиль на обочине узкой дороги, мы вышли в прохладный, освежённый дождём вечер. Поодаль какой-то человек выгуливал собаку; он с любопытством уставился на нашу троицу, и мы с Питером торопливо проследовали за Роксэйн, плывущей над мокрым асфальтом, всматривавшейся в номера на дверях квартир.

— Ага, она, — кивнула баньши, указав на медную цифру «восемь». — Говорить буду я. Питер, если вдруг что — ты знаешь, что делать.

— Надеюсь только, тварь не выбрала Дакоту в качестве следующей одержимой, — мрачно заметил тот.

Я нащупала кожаный мешочек с костями, ждавший своего часа в кармане джинсов:

— Если и выбрала, мы вооружены и опасны.

В ответ на короткий звонок Роксэйн открыли почти сразу, и на нас удивлённо воззрилась худенькая светловолосая женщина в очках.

— Добрый вечер, — неуверенно произнесла она. — Чем обязана?

— Вы миссис Джилиш?

— Да.

— Я Роксэйн Бэс, журналистка. Пишу для сайта «Новости Мулена», — бодро отрапортовала баньши. — Мы хотели бы взять интервью у Дакоты.

В ответ на это вполне невинное заявление женщина опасно сузила тёмные глаза.

— Сколько можно, стервятники, — прошипела она, и теперь — без тени любезности. — Уже устали от вас отбиваться!

После чего попыталась захлопнуть дверь под носом у Рок, однако Питер успел ловко подставить ногу рядом с косяком.

— Послушайте, — ласково пропел он, заглянув в образовавшуюся щель; я не видела, но догадывалась, что Питер проникновенно всматривается в глаза хозяйки дома. — Мы зададим всего пару вопросов. Безобидных. Правда.

Я уже не удивилась, что спустя несколько мгновений пронзительной тишины дверь распахнулась вновь.

— Заходите, — приветливо улыбаясь, предложила миссис Джилиш. — Дакота наверху, в своей комнате. Разувайтесь, я дам вам тапочки.

— Высший класс, — прошептала Рок, когда по скрипучей лестнице мы поднялись на второй этаж. — Да ты просто находка для журналиста.

— Помогаю, чем могу, — откликнулся Питер скромно.

Дом оказался светлым, уютным, обставленным просто, но с большим вкусом. Не удержавшись, я коснулась рукой стен, и пальцы ощутили бумажную гладкость — настоящие обои, не голограмма. Пройдя по крохотному коридору, завешанному фотографиями в ярких пластиковых рамках, мы постучались в последнюю дверь, и дерево приглушило звонкий голос, недовольным колокольчиком зазвеневшим в комнате:

— Да?

Кашлянув, Роксэйн провернула дверную ручку.