«Честь Кортейна» притащился к лагерю шесть часов спустя. То, что должно было стать плацдармом для финального завоевания мира, превратилось в осажденную крепость. Вокруг периметра время от времени вели артиллерийский огонь. Небо над головою вспыхивало от сгорающих на низкой орбите объектов: обломки и снаряды, разлетающиеся от боя в пустоте. Их флот атаковали.

Банник смотрел на полыхающее небо. Его исчерчивали ослепительные звезды, снаряды орбитальной бомбардировки не позволяли врагам подойти к лагерю. В двадцати километрах мрачно угнездилась столица, Очаг Магора, издалека его шпили казались тонкими. Ракетные выбросы множества заходящих на посадку кораблей оставляли следы от орбиты до главных посадочных полей планеты.

Банник вел «Гибельный клинок» по грязевой реке, притворявшейся дорогой, к вратам в блочной рокритной стене. С обеих сторон их окружали восьмиугольные бетонные бункеры, прикрытые мешками с песком. Пристав, кадианец, вышел танку навстречу.

— Вы из Седьмой Парагонской сверхтяжелой? — окликнул он их.

Банник в ответ лишь мрачно посмотрел на него. Эмблема роты, номер и название танка были нанесены на борта машины достаточно отчетливо, чтобы увидеть их даже сквозь грязь и боевые повреждения.

— Можете глядеть на меня сколько вам угодно, сэр, — заявил солдат. — Я спрашиваю потому, что вы числитесь погибшими.

— Это не так, — сказал Банник.

— Я вижу. И, если вам интересно, я рад. — Он указал на врата. — Ваша рота на дороге двадцать один, по Принципии.

— Я знаю, где дорога двадцать один, — произнес он.

Большинство лагерей Имперской Гвардии обустраивалось по стандартному шаблону, изложенному в «Тактике Империалис». «Гибельный клинок» зарычал, разделяя раздражение Банника, и вкатился в лагерь.

Дождь не падал весь день, но дорогу размыло прошлыми ливнями, и она превратилась в вязкое густое болото. Солдаты бегали по легкому алюминиевому настилу, окружавшему их палатки, но даже тот утопал в грязи. «Гибельный клинок» повернул на дорогу XXI, обрушив на перекрытие медленную волну болота. На них никто не кричал — вместо этого зазвенели радостные возгласы, когда начали распространяться известия о том, что танк уцелел. Во всем парагонском контингенте насчитывалось всего семь сверхтяжелых танков. Потеря одного из них серьезно пошатнула боевой дух. Поэтому появление «Чести Кортейна» стало настоящим праздником для измученных воинов Астра Милитарум.

Пустая площадь, окруженная палатками, стала временной площадкой сбора 7-й роты. В каждом углу возвышались сторожевые башни из полых алюминиевых труб, поддерживаемые растянутыми тросами и увенчанные прожекторами. Юго-восточный угол занимала огромная штабная палатка. Большинство обычных машин прикрытия отсутствовало, но три остальных сверхтяжелых танка были здесь, стоя бок о бок.

Первый наводчик Роллен из «Артемен Ультруса» нес караул, угрюмо сидя на пластековой бочке у соединения площадки с дорогой XXI. К тому времени как Банник велел Шоаму заезжать на площадь, Роллен уже вскочил на ноги, вытягивая шею, дабы увидеть, как башня танка плывет над морем палаток.

— Ты не оставил нам места для стоянки! — крикнул Банник Роллену.

— Мы думали, вы мертвы. Мертвецам не нужно парковаться.

Остальные экипажи выбирались из своих машин и появлялись из палаток. Их возгласы слились с криками людей снаружи.

— Банник, ты жив! Мы боялись худшего, — сказал Мартекен с высоты собственного танка. Без рубашки и с пеной для бритья на лице, он держал в руке кружку исходящего паром рекафа. Банник отсалютовал ему.

Из-за «Артемен Ультруса» показались техножрецы. Брасслок тяжело шел по грязи, уже успев измазать свою мантию.

— Что вы сделали с моим подопечным? — сипло спросил Брасслок.

— Все, чтобы сохранить его, — ответил Банник. — Я решил срезать проселками, чтобы присоединиться к наступлению у Дравы, но по прибытию мы нашли только мертвецов. Там погибли сотни.

— Что случилось с танком?

— Попадание из «Уничтожителя», потом бой с охотничьей стаей истребителей танков. Не волнуйся, Мартекен, тебе не придется иметь с ними дело. Мы убили их за тебя.

— Хоть что-то хорошее, — крикнул Мартекен. — Тогда я вернусь к бритью.

Банник выбрался из люка и, пройдя к лобовой части танка, спрыгнул перед Брасслоком.

— «Уничтожитель»? — переспросил Брасслок с таким возбуждением, которого Банник от него никогда прежде не слышал. — Надеюсь, ты захватил его? Такие машины — ценный трофей.

— Прости, магос. Его обломки лежат на холме Семь-Бета. — Он опустил руку на плечо Брасслока. Технопровидец искоса посмотрел на нее. — Где Ханник?

— Ханник здесь, заслуженный лейтенант. Ты опоздал! — сказал Ханник.

Банник отдал капитану честь и двинулся навстречу. В дневном свете Ханник выглядел еще хуже, чем обычно, его кожа пожелтела, и он тяжело опирался на трость.