— Мы оба в вашем распоряжении, заслуженный лейтенант. Да сокрушим же мы врагов человечества. Предпочтительно с максимальной дистанции, где оружие данной гусеничной машины среднего веса причинит наибольший урон без вреда текущей ее функциональности.

— Воистину так. — Точный ответ Старстана не показался Баннику таким же забавным, как обычно, ибо перед глазами вновь всплыло воспоминание о Брасслоке, пригвожденном к «Люкс Императору», и прогнать его было не так просто. Лицо Банника окаменело. Старстан слишком далеко ушел от обычных людей, чтобы заметить изменение в его выражении, но от Брасслока, в котором еще осталась толика человеческого сопереживания, оно не укрылось.

— С тобой все в порядке, заслуженный лейтенант? — Движения механодендритов технопровидца стали замедлиться, пока они не застыли в воздухе, указывая на Банника, из-за чего у того возникло неприятное ощущение, будто они следят за ним собственными глазами.

— Да, да, слишком много дел. Нервничаю перед боем.

— То же было с Кортейном, — мягко сказал Брасслок. — Знаешь, что он обычно делал? Он спускался к Стене Памяти и…

Их разговор прервал оглушительный грохот.

— Что это такое, во имя Императора? — воскликнул Банник.

Он бросился к командирской башенке и высунул голову наружу.

Ночное небо пылало. Шквал огня между двумя флотами усилился. С позиции их флота докатывались рокотания и странные шипящие звуки — атмосферные возмущения от падения снарядов и обломков. Банник взобрался на крышу танка, за ним последовали Эппералиант и Мегген.

— Вот оно, — произнес Ханник с центра сборной площадки. — Враг окончил высадку. Флот отступает, как и предсказывалось. Остаток ночи нам будет чуточку легче.

Они смотрели, как крошечные точки, не крупнее ярких звезд, покидают геосинхронную орбиту над городом. Они направлялись в сторону лагеря, и обмен огнем на орбите стал даже еще яростнее. Там, где следовало сиять звездам, бушевал вихрь вспышек и ослепительных, пересекающихся, тонких, как волосок, лучей лэнс-батарей. Кратковременные расцветы ядерных торпед и мимолетных сполохов орудий типа «Сверхновая» поднимали над равнинами секундные рассветы, а затем гасли, оставляя людей с ночной слепотой. Лагерь замер, чтобы посмотреть на восхитительное зрелище.

— Похоже на Ночь Зеро дома, — сказал Каллиген.

— Только люди не гибнут от фейерверков, — заметил Эппералиант.

Из космоса падали шары огня.

— Они обстреливают нас перед уходом, — произнес Мегген.

— Наши парни поймают их, — ответил Эппералиант.

Тяжелые снаряды взорвались высоко в небе, перехваченные орудийным огнем флота и ракетами. Они красиво взорвались, рассеивая пылающие обломки по атмосфере, сгоравшие в падении.

— Они идут наперерез отступлению, — сказал Хан-ник, пройдя к «Люкс Императору», не сводя глаз с ночного неба. — Видите, они блокируют им дорогу. — Он указал тростью. — После пересечения с нашим флотом им придется отступить обратно в пустоту. — Ханник говорил возбужденно. — Вот он, вкус грядущей победы. Если у предателей-космодесантников нет сил, чтобы разобраться с флотом, то им не победить и в наземной войне также.

Но это был еще конец. Небо вдруг побелело, и люди прикрыли глаза. В небесах расцвел шар ядерного пламени, засияв ярче солнца. Гератомро захлестнул короткий, ослепительный полдень.

— Гибель корабля! — закричал кто-то.

Банник моргнул, перед глазами у него плясали яркие точки.

— Но чьего? — спросил Мегген.

С неба посыпались обломки. В небесах прочертил полосу пламенеющий след, крупнее любой кометы. Корабль разломался на пять или шесть крупных частей, рассеивающихся при падении. От них оторвались меньшие куски, рассыпаясь по параболическим траекториям к южному горизонту, издавая громогласный рев, который заглушал все земные звуки. В ночи взорвалась череда грохотов, когда корабль проложил огненную дорогу к горизонту и исчез.

Они смотрели. Две минуты. Три. Огненное зарево на орбите погасло, флот предателей прорвался в межпланетный космос. Банник сомневался, что его рискнут преследовать. Если Флот бросится в погоню, Гератомро останется беззащитным перед бомбардировкой.

Небеса зарокотали. Раздался звук, похожий на гром, и сполох, когда падающий корабль столкнулся с планетой в тысяче миль от них. Земля слабо затряслась. На южном горизонте, на месте кораблекрушения, расцвели огни.

— Вот почему Флот старается не сражаться возле населенных миров, — сказал Ханник. — Куда бы ни упал корабль, там разверзнутся врата ада. — Он взглянул на юг, где к небесам уже поднимался гигантский столб дыма и пыли. — Завтра будет темный день.

Танки временной группы «Ультима» с рокотом выехали из лагеря под темное бурлящее небо. Смешанное подразделение с двух миров в трех расцветках. Машины атраксийцев были обычного серого цвета. «Люкс Император» был выкрашен в пиксельную коричнево-зеленую камуфляжную схему, как и остальная 7-я рота. «Грозовой владыка» «Праведное отмщение» был в таких же цветах, но другой схемы. Все опознавательные отметки скрадывал проливной черный дождь, несший с собой выбросы, поднятые крушением космического корабля: смесь из пепла, земли и распыленных на атомы тел. Его пологи снижали видимость до пары сотен ярдов, и машины могли двигаться только с помощью авгурных систем. Их прожекторы были прикрыты, чтобы избежать обнаружения, а пробивавшийся в щели маскировочных чехлов свет выхватывал только срезы дождя. На боевой палубе «Праведного возмездия» Банник мог различить лишь силуэты укрывающихся солдат. Они подняли брезент, чтобы защититься от токсичного ливня, но сомневались, что это поможет. Где-то там, под ним, был и Иона.

Дальше в сторону фронта земля становилась адской, разодранной войной пустошью. От их карт не было никакого проку. Орбитальные снаряды и артиллерийский огонь превратили некогда протяженные равнины в миниатюрную горную гряду из куч земли и раздробленного камня. В воронках дымились металлические осколки упавших снарядов. В местах попадания лэнсов землю устилали обломки стекла.

— Приближаемся к точке проведения задания, — провоксировал заслуженный капитан Парригар. — Где планируете устроить засаду, лейтенант Аскелиос?