Было очень интересно посмотреть не только на то, как именно снимается кино, но и на работу самого мастера, признанного мэтра операторского искусства.

Оказалось, что фильм не художественный, а документальный, про перестройку, а мы со Светкой понадобились для того, чтобы изображать счастливую молодежь, беззаботно гуляющую в парке.

– Только мы есть хотим, – заявила я одному из киношников, – мы как-никак с ночной смены.

– Да без проблем, – улыбнулся мужчина средних лет, – сейчас вас накормим!

В уютном уголке парка тут же появился столик и стулья, официант из ближайшего кафе резво притащил по порции аппетитных сосисок, глядя на которые мы с подругой ошарашенно переглянулись. В те годы поесть их нам удавалось разве что в столовой обкома партии, куда мы частенько наведывались в обеденное время, благо, стоило там питание совсем недорого.

Не стоит и говорить, что мы как коршуны накинулись на еду, и маленькие сосиски молниеносно исчезли в изголодавшихся желудках.

– Еще хотите? – паренек услужливо прижал руку к сердцу в знак почтения, очевидно, полагая, что имеет дело с молодыми актрисами.

– Еще как хотим! – облизнулась Светка в предвкушении очередной порции вкусной еды.

За второй порцией последовала третья, затем четвертая… из-за стола мы выползали, утирая пот со лба – сытые, довольные и готовые к киноподвигам (хорошо еще, что нашего халявного обжорства никто практически не видел).

Леонид Иосифович нас уже с нетерпением ждал.

– Девочки, можете не переодеваться, платья у вас вполне веселенькие, так что милости прошу на съемочную площадку. Вы мне нужны в двух сценах – вначале будете кататься на американских горках и весело смеяться, радуясь наступившим переменам, а затем не спеша пройдетесь по дорожкам парка, держа в руке мороженое.

И все?! Да разве ж это работа – одно удовольствие, подумали мы и резво полезли на аттракцион, превкушая скорый десерт. Первый круг проехали вполне сносно, улыбаясь друг другу и солнечному дню, а вот потом радость куда-то стала улетучиваться. К горлу подступил противный ком, в животе противно заурчало, казалось, что наспех проглоченные сосиски неудержимо рвутся на волю. Пролетая мимо оператора, мы в унисон замахали руками как ветряные мельницы, горки остановились, и несостоявшиеся актрисы вывалились наружу как два тяжелых мешка с песком. Кое-как отползли подальше в кусты, где изрядно опустошили содержимое своих желудков.

На ватных ногах подошли к оператору, ожидая команды снова лезть на ненавистный аттракцион. Но мэтр, внимательно вглядевшись в наши бледные с зеленым оттенком лица, дал отмашку: отбой! За что лично я ему до сих пор благодарна.

– Быть может, тогда мороженое поедите, снимем еще хотя бы один дубль? – предложил он.

При слове «поедите» мы снова дружно отползли в густые заросли.

– Что это с ними? – недоуменно спросил оператор у своего ассистента. – Неужели им стало так плохо после обычной порции сосисок?

– Наверное, вестибулярный аппарат у обеих слабый, – предположил тот. – Да ладно, других найдем, девчонок-то много. А этих надо срочно отпускать, не то укатаем их до скорой помощи.

Из парка мы, забыв про недавнее недомогание, скакали как два сайгака, выпущенные на волю. Актрисами мы не стали, зато журналисты из нас получились неплохие. Но это – уже совсем другая история!

Подруга местного «авторитета»

В ту пору мне было около 20 лет. Девушка я была видная, с густыми каштановыми волосами ниже плеч, с хорошей, ладной фигуркой. Но поскольку в то время на уме была только учеба в вузе, серьезных отношений с парнями не заводила – учеба отнимала все свободное время. Да и не хотелось бы общаться со сверстниками, которые ничего особого из себя не представляли. В ту пору были в моде вестерны, где показывали отважных ребят, лихо скакавших по прериям на норовистых мустангах. Они были смелы, отважны и безбашенны. Не то, что мои бывшие одноклассники-ботаники, которые в общении со мной теряли дар речи, краснели и мямлили что-то невразумительное.

Так и ходила бы я в ожидании своего ковбоя еще невесть сколько, если бы не его величество случай. По окончании учебы меня распределили в редакцию одного небольшого города. В 90-е годы с продуктами и вещами было туго, а вкусно поесть и модно одеться хотелось многим. Некоторые, наиболее предприимчивые граждане, приноровились поездом ездить в столицу нашей южной республики, где можно было без проблем (правда, отстояв солидные очереди) приобрести тот или иной товар.

Понятное дело, что, стараясь окупить дорогу, «челноки» запасались дефицитным ассортиментом впрок – чтобы потом реализовать его соседям, коллегам, друзьям-приятелям с небольшой наценкой.

Но и правоохранительные органы тоже были не промах. При нашем линейном отделении внутренних дел тут же организовали таможенное управление, начальником которого поставили не по годам опытного специалиста. Шмон, наводимый им в поездах, было своего рода извержением Везувия местного значения. Анвара боялись все – и «челночники», которые в одночасье лишались своей «контрабанды», и проводники, имевшие долю в этом доморощенном бизнесе. Под горячую руку попадались и сотрудники милиции, порой закрывавшие глаза на эти правонарушения.