— Без сомнения, так и есть, — согласился Шива. — И мне и моим людям стало только лучше. Но дело не в Сомре и ее действии. Насколько я понял обычаи Мелухи и заповеди Господа Рамы, нельзя кого-нибудь принуждать, не раскрыв ему всей правды. Я должен был узнать обо всем еще там, у подножия Кайласа! Вы должны были позволить сделать нам осознанный выбор, а не самим решать за нас. Скорее всего, мы в любом случае, приехали бы в Мелуху, но сделали бы это сознательно, с открытыми глазами!

— Прости нам нашу неискренность, о Господь! — виноватым голосом проговорил Дакша. — Обман претит нам, мы действительно, очень честный народ. Но у нас не было выбора! Мне очень жаль, что так вышло. А насчет своих людей не беспокойся. Они окружены заботой и вниманием, здоровье их лучше, чем когда-либо. Их ждет долгая и интересная жизнь.

Некоторое время стояла тишина, нарушенная полководцем Парватешваром, сердце которого хранило различные чувства, накопленные за десятилетия поисков Нилакантхи.

— Шива, мы действительно очень сожалеем о том, что было сделано. Ты имеешь полное право злиться на нас. Нам противна всякая ложь, и я думаю, что Господь Рама не одобрил бы наши действия. Насколько бы ни были велики наши беды, мы не должны были прибегать к обману. Мне очень жаль.

Брови Шивы приподнялись от удивления. Чего-чего, а извинений от Парватешвара он не ждал. Оправдания — да, но не слова сожаления. Он истинный последователь пути Господа Рамы!

Шива широко улыбнулся. Дакша облегченно вздохнул.

— Давайте оставим все в прошлом, о император, — предложил Дакше Шива. — Я еще раз признаю, что твоя страна и твой народ — это лучшее, что мне приходилось видеть. За это стоит бороться! Но у меня есть кое-какие условия.

— Да, да, я слушаю, мой Господь, — угодливо произнес Дакша.

— Я не буду сразу обещать, что исполню все, что вы от меня ожидаете, я также не скажу, что не буду этого делать. Все, что я могу вам пообещать — это стараться изо всех сил. Но прежде я хочу еще больше узнать о вашем обществе. Мне надо быть уверенным в правильности моих действий. И я, конечно, надеюсь, что от меня ничего не утаят, и не попытаются ввести в заблуждение.

— Конечно, конечно, о мой Господь!

— И еще. Мелухе не обойтись без переселенцев, население необходимо увеличивать. Но прошу вас — не вводите их в заблуждение, расскажите всю правду о вашей стране и позвольте им принять взвешенное решение. Или не приглашайте их совсем! Это справедливо?

— Это справедливо, мой Господь, — согласился Дакша и посмотрел на Канахалу. — Мы немедленно отдадим распоряжения поступать так.

— Мне уже понятно, что в Кашмир я не вернусь, — продолжил Шива. — Нельзя ли людей моего племени переправить сюда, в Девагири? Я бы хотел, что бы они были со мной.

— Не вижу препятствий для этого, мой Господь, — Дакша снова бросил быстрый взгляд на Канахалу. — Сегодня же отправим послание в Шринагар.

— Кроме того, я хочу посетить то место, где делают Сомру. Мне надо понять, что это за напиток богов. Что-то подсказывает внутри меня — это очень важно.

— И это возможно, — сказал Дакша, на лице которого уже играла нервная улыбка. — Канахала может отвезти тебя туда хоть завтра. Тогда мы встретимся — я с семьей буду там совершать поклонение в храме Брахмы.

— О, это было бы прекрасно, — улыбнулся Шива, но затем, вздохнув, сказал. — И последнее — я так полагаю, что вы хотели бы объявить народу о явлении Нилакантхи.

Дакша и Канахала нерешительно кивнули.

— Я прошу вас — повремените с этим.

Лица Дакши и Канахалы заметно погрустнели. Нанди не отрывал взгляда от пола. Противоречивые чувства разрывали его на части.

— О император, пойми меня правильно! — воскликнул Шива. — Я уверен, что как только все узнают, что я и есть Нилакантха, к каждому моему слову, к каждому моему шагу, будет приковано внимание. А я еще недостаточно осведомлен о ваших обычаях, законах и привычках, могу совершить что-нибудь, что будет превратно истолковано.

— Что ж, я понимаю тебя, мой Господь, — ответил Шиве Дакша, пытаясь вернуть на лицо улыбку. — Обещаю тебе, что кроме тех, кто уже знает о тебе и моей семьи, никто, без твоего желания, не узнает о прибытии Нилакантхи.

— Я благодарен тебе, о император. Но еще раз хочу сказать — я считаю себя обычным человеком из горного племени, у которого из-за необычного зелья посинела шея. Честное слово — я до сих пор не знаю, что может сделать один человек со всеми теми трудностями, про которые вы мне поведали.

— Я повторю слова, которые говорил тебе, о мой Господь, — с искренней улыбкой сказал Дакша. — Если этот человек ты, то он в силах изменить всю вселенную!

Шива и Нанди шли в свои покои. Шива намеревался пообедать в полном одиночестве. Нанди следовал на несколько шагов позади и предавался самобичеванию:

— Мне так жаль, о мой Господь…

Шива обернулся и посмотрел на Нанди.

— Ты прав, Господь, мы настолько были озабочены поисками Нилакантхи, что не задумывались о том, справедливо ли мы поступаем с переселенцами. А я сам ввел тебя в заблуждение, я тебе соврал! — надрывался Нанди.