– Так Ричард Хелмс сказал?

– Ага.

– Дикие люди, что с них взять... Где они, и где культура пития? Насмотрелся на посольских приемах, - Мещеряков махнул рукой.
– Додумались ковбои в своих прериях: кукурузный самогон пополам с лимонадом мешать.

– Считаешь извращением?

– Конечно! Напиток должен быть чистым, - Мещеряков хмыкнул, и в подтверждение своих слов плеснул по граненым стаканам заграничной огненной воды, избавляясь от остатков.
– Говорят, что родина виски - Шотландия. И там его мешают только с виски.

– Не знаю насчет Шотландии, Ирландия это право оспаривает. С другой стороны, виски - кельтская вода жизни. Только джин «Бифитер» считается английским. Хотя «настоящий английский чай» звучит так же смешно, как и «монгольские тугрики».

– А джина-то здесь как раз и нет!

– Чая тоже нет. Ну и бог с ними, - прищурился Ивашутин.
– Что тебе больше понравилось?

– Все подарки хороши, но лучше всего- «Джек Дениэлс», - авторитетно заявил Мещеряков.
– С другой стороны, мы нашу водку еще не пили. Сейчас сравним.

За шнурок он вытянул из речки солдатскую фляжку в зеленом брезентовом чехле.

– Однако холодненькая, - выдохнул Ивашутин. После доброго глотка он прикрыл глаза.
– И что скажешь?

– Нормально. Всякого шнапса мне в жизни довелось попробовать, однако «Столичная», безо всяких оговорок, уровнем будет повыше, - закрутив крышечку на цепочке, Мещеряков захрустел огурцом.

– Согласен, - кивнул начальник.
– Теперь второе, что хотел сказать: наш ответ Чемберлену.

– Чего?
– Мещерякову показалось, что он не расслышал.

– В смысле, «ассиметричный» ответ англичанам.

Меняя тему, генерал Ивашутин перешел к серьезным закускам. Сыр, колбасу и жареную курицу крупными ломтями разделал финкой, мелкие банки с икрой вскрыл консервным ножом. Помидоры с огурцами кромсать не стал - от цельного продукта откусывать вкуснее. Не поднимая головы, бросил:

– Леонид Ильич сценарий игры одобрил в целом, исполнять будешь ты.

– Кого исполнять?
– замер Мещеряков.

Начальник разведки скучать не давал, продолжал его удивлять, оставаясь бесстрастным и мрачным.

– Не кого, а чего: «ассиметричный» ответ англичанам, - пояснил Ивашутин. Говорил он терпеливо, но по-прежнему непонятно.

– Нам денег не надо, нам работу давай, - пробурчал Мещеряков.
– Умеешь ты, Петр Иванович, иногда обрадовать. Как тот царь из сказки: пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что.

– План хороший, тебе понравится, - обнадежил его начальник.
– Будешь снимать кино.

– Чего?
– Мещеряков перестал жевать.
– Нет, снимать мы умеем, но камеры у нас маленькие и секретные!

Ивашутин хитрую улыбку не принял:

– Для кино товарищ Пельше нашел автора сценария, заодно с режиссером. Это Юлиан Семенов и Татьяна Лиознова. Они сейчас работают над новым художественным фильмом «Семнадцать мгновений весны».

– Что-то такое слышал... Это о чем?

– Про войну, - напомнил Ивашутин.
– О наших разведчиках в логове Гитлера. Актеры хорошие, консультантом фильма выступает Семен Цвигун, первый заместитель Председателя КГБ.

– А при чем здесь англичане?

– Главными героями нового кино станут британские шпионы в Москве, - Ивашутин залюбовался композицией из законченных бутербродов.

– Хм...
– ситуация прояснялась, и заинтересованный Мещеряков приступил к дегустации закусок.
– Так-так!

– В далекие времена российской империи, когда была мода на заграничную прислугу, каждый второй французский гувернер был шпионом. А англичане шпионили все. Поголовно, порода такая.

– Гадкая нация, - согласился Мещеряков.
– С ними каши не сваришь. И договариваться бесполезно - обманут, в конце концов. У джентльменов это не грех, а доблесть.

– Отож, - кивнул Ивашутин.
– Коварство - второе имя брита. Прошли годы, иностранной прислуги в России не стало, только порядки мало изменились. Что британские дипломаты, что торговцы, что туристы - все пишут отчеты в Лондон. Хватай любого, не ошибешься.