Риана сидела на полу. Узнать её было легко — по разметавшимся по плечам серебряным прядям, испачканным кровью. Её кровью или нет? Маркус не смог бы сказать. Маркус подошёл ближе. На пленнице не было ничего кроме набедренной повязки. Раскрытые крылья — чёрные как ночь — тоже запачкала кровь. Волосы скрывали опущенное лицо, плечи и грудь.

Маркус опустился на корточки рядом с валькирией и за подбородок приподнял её лицо. Щёку пересекал глубокий красный след от плети. Глаза бесцельно блуждали, не узнавая.

— Риана, — позвал Маркус тихонько. Пленница не реагировала. — Проклятая валькирия, — пробормотал патриций, и та дёрнулась, вырываясь из его рук. Сил на рывок Риане хватило, но, оказавшись на свободе, встать она не смогла. Связанные за спиной руки не давали восстановить равновесие, а ноги разъезжались в стороны при попытке их выпрямить. Надежда Маркуса получить союзника в поисках Бонио стремительно таяла. Он оглянулся на дверь. Топот ног приближался.

Маркус достал клинки и приготовился к бою.

Стражей было трое, но проход был узкий. Маркус рассмеялся бы, но вид сидевшей на полу и не двигавшейся валькирия отбивал у него желание веселиться.

Не дожидаясь нападения, Маркус первым вступил в бой. Он снова закрутил обманное движение. Пика — медлительное оружие. И, стремясь поспеть за рапирой, страж пропустил сразу три удара, каждый из которых был смертельным. Ещё двое не торопились заходить. Они хотели выманить нападавшего в широкое пространство основного подвала. Маркус подождал с полминуты, но ситуация выходила патовая. Тогда он пригнулся и прокатился в дверь под ногами у стражников. В движении он полоснул ножом под коленом того, что стоял слева, а затем, уже встав, развернулся по широкой дуге. Зашёл с другой стороны и резанул по горлу клинком.

Прежде чем ударить второго, пришлось перевести дыхание, и тот перехватил инициативу. Пика прошла в паре сантиметров от головы патриция, захватив прядь взмокших волос. Маркус вскользь полоснул ножом по животу стража — лезвие ударилось о доспех и ушло в сторону. Вторым ударом он всадил рапиру меж пластин панциря.

Даэв повёл плечами и вернулся в погреб, служивший темницей. Риана сидела на полу всё так же неподвижно. Только глаза её теперь смотрели на алую лужу крови, разливавшуюся под телом стража.

Маркус спрятал клинки и протянул к ней руку ладонью вверх.

— Можешь… — потом осёкся. Он видел, как валькирия пыталась встать. И если бы она могла — сделала бы это и, возможно, перегрызла ему горло зубами. Но Риана всё ещё сидела на полу и идти явно никуда не могла.

«Что можно сделать с человеком за сутки?» — спросил Маркус сам себя и сам же ответил: «Многое, да». Он умел вести допросы. Но он ни за что не сказал бы, что в Вечном Риме он лучший в этом деле.

Маркус наклонился, взял Риану за плечи и притянул к себе. Та крупно дрожала, но не вырывалась.

— Убери крылья, — попросил Маркус, потому что те мешали ему поддерживать пленницу.

Риана уставилась на него снизу вверх.

— Не могу, — прошептала она, и Маркус впервые видел на её лице страх. Риана ждала удара. Наказания за отказ.

— Ты не помнишь меня?

Риана покачала головой.

— Ложь, — сказала она и отвела глаза в сторону.

— Что — ложь?

— Ты — ложь.

Маркус начал догадываться, что имеет в виду Риана. Он снова взял её за подбородок и поднял лицом к себе. Потом наклонился и осторожно коснулся губами её губ — потрескавшихся, искусанных, сухих. Риана затряслась ещё сильнее.

— Я — не ложь, — сказал Маркус, не отстраняясь. — Я — здесь. И нам надо идти.

Не удержавшись, Цебитар освободил одну руку и провёл пальцами по волосам валькирии. Они всё ещё были шелковистыми, несмотря на то, что местами их покрывали кровь и слизь.

— Сон, — пробормотала Риана, снова отворачиваясь. — Уже видела.

Маркус вздохнул. Спорить не было времени, перспектива драться с охраной и следить за тронувшейся валькирией ему не улыбалась, так что он покрепче перехватил Риану за талию, вскинул на плечо и торопливо пошёл прочь.

Несмотря на приказ, Клемента ждала его у выхода.

— Я же сказал уходить, если будет шум… Ладно. Не важно, — Маркус вздохнул.

Гетера спешилась и протянула руки, предлагая ему помощь.

Маркус покачал головой.

— Риана не сможет ехать сама.

Не тратя более времени на разговоры, патриций вскочил в седло — с такой ношей это было не очень просто, но терпимо — и постарался усадить Риану перед собой. Та походила на огромного младенца, смотревшего вокруг бессмысленными глазами. «А ещё, — подумал даэв, — на Вайне…».