Поняв, что мысли его давно убежали в сторону от разработки плана, Маркус вздохнул, отставил кубок. Встал, потянулся и побрёл к дому.

Риану он отыскал в спальне. Она лежала на своей скамье с открытыми глазами и неподвижным взором глядела в потолок.

Маркус замер на пороге, пользуясь тем, что она не заметила его приближения. Такое времяпрепровождение показалось ему странным, а в следующее мгновение Риана чуть повернула голову и взгляд её уткнулся прямиком в него.

— Мне встать? — спросила она. — Ты не сказал, как нужно тебя приветствовать.

Маркус вздохнул и закатил глаза.

— Не надо, — ответил он и всё-таки вошёл в комнату. Прошёлся туда-сюда, делая вид, что ищет какую-то вещь. На самом деле ему очень хотелось спросить, что Риана делала только что, но он не знал, как к этому вопросуц подойти.

— Это медитация? — наконец озвучил он. Маркус смутно слышал о том, что валькирии умеют восстанавливать силы без еды и сна, просто погружаясь в какой-то транс.

— Нет, — устало сказала Риана и уставилась в потолок. — Я просто жду, когда ты придумаешь для меня приказ.

— Тебе нечем себя занять! — Маркус почти обрадовался, сделав такой вывод.

Валькирия искоса посмотрела на него, потом снова на потолок.

— После того, как меня схватили, я некоторую часть времени провела в подземелье… Как бы это сказать… Я привыкла находитсья наедине с собой.

Подумала и добавила:

— Но не могу сказать, что это люблю. Я бы предпочла сделать что-нибудь…

«Для тебя», — замерло на губах. Валькирия осеклась.

Маркус прищурившись разглядывал её точёное лицо, с широкими скулами и бледными губами. Трещинки на них успели срастись, и теперь они казались нежными, как розовые лепестки.

— Я придумаю тебе задание, — пообещал он. — ближе к вечеру.

— Мы куда-нибудь пойдём? — Риана резко села и теперь в упор посмотрела на него.

— Посмотрим. Чтобы ответить мне нужно отправить гонца. Пока приказов нет. Можешь осмотреть сад… Он несколько больше, чем кажется на первый взгляд. И меньше напоминает тюрьму, чем этот дом.

Оставив её в одиночестве, Маркус вышел во внутренний двор, обошёл цветники и вошёл в главный зал. Он отыскал Шиану, и приказал ей отправиться в город.

— Во-первых, выясни, какие планы у патриция Санта на ближайшую неделю, — распорядился он. — Осторожно поинтересуйся, не хочет ли он пригласить меня к себе на какой-нибудь приём. Может быть, собирается играть в карты в ближайшие дни?

Шиана кивнула, её не удивлял этот приказ. Патриций часто выбирался по вечерам к друзьям, всем другим развлечениям предпочитая азартные игры и ипподром.

— Во-вторых сходи на рынок и принеси фруктов. Всех, каких найдёшь. Каждого — по два.

На сей раз у Шианы глаза слегка полезли на лоб.

— У нас есть персики и виноград, — напомнила она.

— Я сказал — каждого вида по два.

Шиана покорно замолкла и склонила голову.

— Постарайся вернуться до заката. Если мне придётся идти к Санту, я хочу знать об этом заранее, — закончил он и кивнул ей на входную дверь.

В дневное время в доме царил сумрак и большую часть времени Вендер проводил в саду. Потому, ещё раз прогулявшись по нижнему этажу, он снова подошёл к окну.

Нахмурился, услышав удары оружия и тяжёлое дыхание. Не дожидаясь, когда ситуация прояснится, перепрыгнул через подоконник и двинулся на звук.

Риана ушла недалеко. Он обнаружил её за деревьями с двумя ножами в руках. Девушка последовательно отрабатывала стойки, и броски.

— Спаси меня Плутон, — Вендер не стал скрываться, а Риана не замедлила движений при виде него. — Ты нашла себе развлечение, да?

Риана закончила последовательность движений и замерла, тяжело дыша.

Она молчала, так что Цебитару оставалось только гадать, что творится у неё в голове.

— Так я проводила время в детстве, — сказала она наконец.

— Разве валькирии большую часть времени не играли на флейтах и не пели песни?

— Видимо, не все.

Цебитар огляделся по сторонам, потом наклонился, сгрёб кучей палую листву и опустился на получившийся ворох листьев.

— Можешь продолжать, — предложил он.

Однако Риана смутилась и теперь замерла.

— Это было очень красиво, — добавил Цебитар, не отрывая от неё глаз.

Глаза Рианы сузились и сверкнули холодным огнём.

— Это была тренировка, а не танец.