— На бумаге, как ни странно. Международной курьерской почтой доставили.

— Секретничают, значит. — Он улыбнулся. — Думают, что никто не будет вскрывать рядовое письмо, а электронную почту могут взломать. Ну, посмотрим, насколько это серьёзно. Давай это письмо сюда, изучу. Пауэрбанк тоже. Гниденко перезвони, пусть зайдёт через полчаса, мне нужно проверить почту.

Аня лишних вопросов не задавала. Но поняла, что шеф ждёт какое-то важное сообщение. Интересно, от кого?

А Руслан удивлялся сам себе. У него есть важные вопросы, требующие решения. В том числе один, который можно считать стратегическим. А он хочет срочно увидеть, есть ли в почте ответы по «делу летающей блондинки», и если есть, то срочно их обдумать. Избежать поездки утром на завод он не мог, и всё равно — ему буквально не терпится. Даже то время, которое нужно для загрузки компьютера (Руслан не относился к тем пользователям, которые постоянно держат компьютер включенным, независимо от того, работают на нём или нет), казалось неоправданно долгим.

В списке входящих писем были оба, которых он ждал. Первым открыл письмо с заголовком: «Re: Немного разговорил нашу гостью». Разумеется, от Юрия.

В письме говорилось:

Рус!

Во-первых, спасибо за информацию. Она мне пригодится. Гостью надо подготовить к собеседованию. Никто не должен подкопаться, даже несмотря на Палыча. Надо, кстати, чтобы он не упускал вопрос с контроля.

У нас и так с такой информацией есть шансы. Но это будет долго, а девушка, по моему мнению, на грани. Неопределённость выматывает, мы-то знаем.

Во-вторых, если вопрос с документами решится, гостье нужно будет помочь с работой. Мне кажется, она сама этого захочет. Ты не возражаешь, если я возьму на себя этот вопрос?

В-третьих, прочитал публикации по делу «маньяка», на которые ты ссылки дал. Это не дело, это полная хрень. То, за что взяли этого таксиста, вообще не соответствует почерку маньяка. Это обычное ограбление с изнасилованием, закончившееся убийством. Я имел дело с подобным, когда работал в следствии. И с маньяками тоже. Это совершенно разные дела. Думаю, что в 90-е менты точно так же хотели «срубить палку» и закрыть дело, как и сейчас. И повесили нераскрытые эпизоды на первого попавшегося реального убийцу, чья жертва была похожа на потерпевших по «их» делу. Только по делам маньяков это делать опасно. Если тебя интересует эта история, — тогда копни, не продолжались ли похожие убийства после того, как этот таксист был осуждён. Если окажется, что так и было, я не буду удивлён. Впрочем, место, где держали жертв перед убийством, похоже, они действительно нашли. Только никаких доказательств принадлежности именно обвиняемому я не увидел. А оборудовать новое при необходимости — не проблема.

В общем, если тебе интересно, можешь заняться. А мне детективов и на работе хватает.

Юра.

Руслан начал писать ответ:

Во-первых, рад, что информация оказалась полезной. Надеюсь, она повысит шансы на благополучный исход. Палыч в курсе, я с ним сегодня снова разговаривал. Он удивлён всем этим, но согласен помогать.

Во-вторых, если ты сможешь чем-то помочь нашей гостье, помимо своих профессиональных услуг, разумеется, я не против. Наоборот, только рад. Мне меньше хлопот. Лишь бы на благо.

В-третьих, я не юрист и не криминалист, но о деле «занайского маньяка» у меня сложилось такое же впечатление. Только как это привязать к нынешней истории нашей гостьи, я не знаю. С другой стороны: мать убивают в рамках такого, мягко говоря, странного дела больше 20 лет назад, а сейчас пытаются убить дочь при обстоятельствах, прямо скажем, неординарных. Ты веришь в совпадения? Я не очень.

Рус.

Нажал на кнопку «Отправить», и открыл следующее письмо. Оно было с российского адреса. Руслан долго думал, можно ли кого-то в России о чём-то просить. Думал даже действовать через службу безопасности «Зеерат», — компания имела интересы в России, в том числе, как выяснилось, завод в Занайске. Но потом решил не использовать столь явно своё служебное положение. Учитывая его положение в компании, ему бы никто слова не сказал, но, как говорится, осадок остался бы. А главное — это было бы известно слишком многим людям в компании. А «Зеерат» не была ЦРУ или КГБ, риск утечки информации был высок. Ставить под угрозу жизнь Юли Руслан не мог, да и об опасности для себя не мог не думать.

Беда в том, что все связи в России после начала войны были разорваны. А с подавляющим большинством тамошних знакомых общаться и не хотелось: после случившегося в Крыму и Донбассе их нельзя было узнать. Как подменили. «Крым наш», «хунта», «народ Донбасса», «ополченцы»… Говорить с ними было невозможно. Да, в общем, и не о чем.

Оставалась надежда, что есть исключения. Одному из таких людей он и написал, тщательно выбирая кандидатуру. С Олегом Головиным, чьё прозвище в среде мотоциклистов было Космос, он познакомился лет восемь назад на мотошоу в Польше. Тот жил в Калининграде, — там Руслан никогда не был, — и работал в местном банке, а ездил полуторалитровом «Кавасаки Вулкане». В разговоре, помнил Руслан, он упоминал, что, мягко говоря, не любит российскую власть и президента персонально. Впрочем, тогда тот временно был премьером. Он надеялся, что пропагандистская машина на Олега за эти годы не повлияла. В конце концов, до всего, что произошло между их странами, они всегда общались нормально, хотя близкими друзьями и не стали.

Письмо от Олега он открывал не без душевной дрожи. Мало ли, что случилось с человеком за эти годы… С другой стороны, мотоциклетное братство пока никто не отменял. На это и была надежда.

Привет, Лях!

Отлично, что ты мне написал. Пусть даже и по делу. Достали неадекваты — и с вашей стороны, только матом и изъясняются, но больше с нашей.

Тут перспектив нет. Жалко нас, жалко детей (у меня двое). Отсюда надо валить. Думаю, ты мне вовремя написал, через полгода ты меня здесь не застал бы. Это не железный занавес, это железный туман. Нас эта машина победила. Вы сопротивляетесь — честь вам и хвала. Для нас — не знаю, что хуже: если всё останется, как есть, или «бунт, бессмысленный и беспощадный». Впрочем, я в него не очень верю.

Ладно, это всё лирика.

По твоим вопросам.

Да, частные детективы в России есть, работают. У них у всех лицензии. Они бывшие менты или сотрудники других служб (их у нас сейчас дофига). Лицензией они дорожат, и, как ты понимаешь, если их прижмут, обеспечить тайну будет трудно. Кроме того, сфера их деятельности ограничена по закону. Расследовать тяжкие преступления они не могут.

Если ты хочешь что-то узнать, но так, чтобы никто об этом не узнал, есть несколько вариантов. Нужна огласка — по чистому криминалу можно нагрузить журналистов. Если не завязано на политику, может быть толк: иногда нужно отвлекать народонаселение громкими историями. Проблема в том, что никогда неизвестно, где упрёшься в политику, где начнут прессовать, и результат будет тот же. Если что — у меня есть знакомый редактор такой «криминальной» газетки, причём в Питере. В серьёзные дела не полезет, конечно. Но помочь может.